Кузбасс остался без угля - абсурдно, но факт. Почему дорожает и куда продается российского топливо?
Ольга Арсланова: Кузбасс остался без угля. Абсурдно, но это факт. На этой неделе жители сразу нескольких регионов Сибири сообщили о нехватке топлива. Его не было в районах Новосибирской области и Алтайского края. А Омская область из-за роста цен на уголь обратилась к федеральным властям и в прокуратуру. На дефицит угля пожаловались и в Кемеровской области – там, где его традиционно добывают. Причем с проблемами столкнулись и бывшие шахтеры, которые в Кузбассе как раз обычно получают топливо бесплатно.
Ажиотажный спрос вызвали опасения, что после Нового года уголь подорожает еще больше. Виноваты высокие мировые цены. Еще недавно власти страны говорили: Европа замерзнет без нашего угля этой зимой. Но, похоже, замерзать будем и мы сами.
Давайте посмотрим на сибирские запасы. Два крупных угольных бассейна – Кузнецкий и Канско-Ачинский. Последний – крупнейший в России. По данным геологоразведки, общие запасы угля в двух сибирских сырьевых районах – более 130 миллиардов тонн. Неужели все отправляют на экспорт, в замерзающую Европу? И чем топиться теперь сибирякам?
Подробности – в репортаже Алексея Дашенко.
СЮЖЕТ
Алтайский край, Масальский
Наталья Свечникова, жительница поселка Масальский: Вот так вот по деревне смотришь. Где не топится – там угля нет.
Алексей Дашенко: А дымят трубы только в тех домах, хозяевам которых удалось по случаю добыть мешок-другой угля. Вот и в семье Свечниковых сегодня праздник.
Наталья Свечникова: Ребенок первый раз лег в ночнушке спать, а не в сапогах, не в носках шерстяных, не в кофтах.
Алексей Дашенко: С наступлением холодов семье пришлось в буквальном смысле выживать, топить было нечем.
Наталья Свечникова: Мы у соседей занимали мешок угля, у родственников дальних заняли мешок угля. Ну и вот теперь привезли уголь. Не в нашем районе мы купили этот уголь, не в нашем, получается. Мы сами наладили как бы себе поставки. Кот с улицы стал забегать греться. Раньше он не забегал.
Алексей Дашенко: Договориться о покупке угля Свечниковы смогли только в краевом центре, в 400 километрах от поселка. Перебои с топливом в Локтевском районе не первый год. Жители уже с лета начинают откладывать деньги, чтобы обеспечить себя углем на всю зиму.
Сергей Гладков, житель поселка Масальский: С июля деньги лежат. Шоферам позвонил – все. «По 20–30 человек очередь у нас, угля нет». Считай, вся деревня из Третьяков привозила. А потом и в Третьяках не стало.
Надежда Елистратова, жительница поселка Мосальский: Третьяковские люди, мы забрали у них уголь, третьяковские берут теперь в Рубцовке, в Змеиногорске перекупают. Вот как мы живем, друг у друга выхватываем.
Алексей Дашенко: Почему жители не могут купить уголь в своем Локтевском районе, в местной администрации комментировать отказались. А вот по словам главы районного центра, дефицит создали поставщики из Казахстана.
Сергей Журба, глава администрации г. Горняк: Наш район работает с Республикой Казахстан, с этими угольными разрезами. С той стороны поставки пошли на Европу, на Китай и так далее, поскольку потребительский спрос и цена на них там возросла. И, как я понимаю, мое личное мнение, мы стали никому не нужны с нашими расценками.
Алексей Дашенко: Небольшой запас казахстанского угля в районе все-таки нашли. На днях власти начали продавать его самым нуждающимся по 1 тонне: 3 тысячи рублей за уголь и еще около 2 тысяч доставка.
Нина Боброва, жительница поселка Масальский: Уголь вообще плохой! Это уже третье ведерко, а тепла нет в хате. Вот вы видите, еще горит. Если я открою еще и ту, и ту, то там буду замерзать. Сказали: «Если не хватит – звоните, мы вас отправим в интернат». Все.
Корреспондент: А уголь не предложили?
Нина Боброва: Нет.
Алексей Дашенко: На следующей неделе в район должны прийти несколько вагонов с углем, около 100 тонн. Этого хватит, чтобы полностью обеспечить до весны около 40 человек, то есть каждого шестисотого жителя района.
Алексей Дашенко, Алтайский край, ОТР.
Ольга Арсланова: Сейчас приглашаю к нашему эфиру профессора Высшей школы экономики Евгения Когана. Евгений Борисович, здравствуйте.
Евгений Коган: Да, добрый день.
Голос за кадром: Евгений Коган – профессор Высшей школы экономики, инвестиционный банкир. Опыт работы на мировых фондовых рынках – 30 лет. Автор телеграм-канала @bitkogan.
Ольга Арсланова: А расскажите, пожалуйста, что произошло с ценами на уголь. Почему вдруг в эпоху «зеленой» генерации он стал таким дорогим?
Евгений Коган: Вы понимаете, невозможно и рыбку съесть, и горжетку не помять, скажем так. Дело в том, что если мы боремся за «зеленую» энергетику, то мы должны понимать, что при одном ветряке рядышком надо ставить все равно некую угольную электростанцию – хотя бы потому, что ветер не всегда. И солнце не всегда. И когда мы планируем избавиться от старых видов энергии, мы должны понимать, что для этого нужно их полностью заменить новыми. А новыми заменить – это не так просто, это долго, это огромная работа.
Естественно, как только пошли расти цены на газ, выяснилось, что, в общем-то, топить нечем. И, погнавшись, скажем так, за краткосрочными контрактами и надеясь на американский газ, Европа тут же получила высочайшие газы на газ.
Соответственно, что происходит дальше? Дальше вспомнили про добрый старый уголь, цена на который тут же полетела вверх. Причем огромные запасы угля выгребает именно Китай, сразу поднимая очень здорово цены. Это и перебои в поставках, это и пандемия подкачала – все вместе, причин много. Важно, что мировые цены, в частности на уголь, благодаря всему этому полетели вверх, причем со страшной силой.
Ну а далее все очень просто. Смотрите, если в мире высокая цена на уголь, естественно, что угольщики будут продавать уголь там, где цена выше. Это разумно. Соответственно, огромные объемы угля пошли на экспорт – благо цены высокие. Это неизбежно, это просто законы рынка.
Ольга Арсланова: Может быть, в таком случае в эти рыночные механизмы самое время государству вмешиваться?
Евгений Коган: Да, разумеется, государство может вмешаться. Только, вы знаете, есть два способа вмешательства. Есть способ вмешательства под названием «слон в посудной лавке»: «А давайте запретим! А давайте ограничим! А давайте не дадим!»
А есть рыночные механизмы, которые может включить наше правительство. И, честно говоря, если мы посмотрим на ситуацию с пшеницей, зерном, оно их уже включало. Я думаю, что так же будут включаться механизмы по углю. Это нормально. Просто непонятно, почему это не было сделано раньше.
Есть такое понятие, как экспортные квоты и тарифы. То есть: «Ребята, хотите отправлять за рубеж? О’кей. В таком случае мы вводим экспортные квоты и вводим экспортные тарифы. Хотите поставлять по дорогим ценам? Хотите сильно зарабатывать? Платите государству более высокие налоги. Хотите оставлять здесь? Вот вам льготы».
Ольга Арсланова: Можно ли в XXI веке снять вот это «угольное проклятие» с Сибири, газ наконец-то туда провести? Ну, туда, куда возможно географически.
Евгений Коган: Вы знаете, это не можно, а это нужно. Этот процесс просто очень долгий. Мы должны газифицировать не только Европу, но и Сибирь нашу. То есть мы получаем газ из Сибири и гоним его совершенно справедливо туда, где нам хорошо платят за него. Но, вы знаете, при этом мы понимаем, что газификация, трубы – это очень дорого. Естественно, что нам нужно думать и своей стране, и газифицировать ее.
Ольга Арсланова: Спасибо за эту беседу. Евгений Коган, профессор Высшей школы экономики, был у нас в эфире.