Жизнь под камерами

Гости
Сергей Вакулин
программист, эксперт по информационной и компьютерной безопасности

Иван Князев: МВД начало применять систему распознавания лиц и силуэтов людей и машин. Ее разработал технологический партнер Ростеха. Технологией также интересуются органы власти, но, кстати, подобные ноу-хау уже используют в системе общественного транспорта в Латинской Америке, в разных проектах в странах СНГ, также в России и за рубежом на стройобъектах и в спортивной аналитике.

Тамара Шорникова: В общем, Большой брат везде и следит за тобой. Не снимешь сам – снимут тебя, дальше – больше. Как будет меняться человек, если все будут понимать, что каждое их движение, каждый поступок могут увидеть все? Где заканчивается твоя частная жизнь и начинается общественная? Спрашиваем у вас, хотим узнать ваше мнение. Что обо всем этом думаете, переживаете ли из-за чего-то или думаете, что, в общем-то, прогресс, так и нужно, удобно? Звоните, пишите, а сейчас подключаем к разговору экспертов.

Иван Князев: Да, у нас на связи Сергей Вакулин, программист и эксперт по информационной и компьютерной безопасности. Сергей, здравствуйте. Сергей, у людей спросили, как они вообще относятся к тому, что за ними будут постоянно следить, а у вас хотим техническую сторону узнать. Как все это будет работать?

Тамара Шорникова: И чем принципиально отличается от имеющихся сейчас камер в разных городах?

Сергей Вакулин: Добрый день. Технически это выполнено следующим образом: это распознавание лиц по идентификаторам, то есть в базе данных присутствуют запоминающиеся идентификаторы. И если этот человек появлялся в других людных местах, где установлены эти камеры, они уже внесли в базу его лицо, биометрические данные, и в дальнейшем они, естественно, будут уже более точно распознавать лицо.

Иван Князев: Идентификаторы – это что?

Тамара Шорникова: Что это?

Сергей Вакулин: Идентификаторы – это, так скажем, UIN’ы, то есть персональный номер каждого человека, то есть каждая запомненное лицо.

Тамара Шорникова: Вы сейчас не облегчили нам задачу.

Иван Князев: Так, Сергей, мы понимаем, что вы, у вас такая профессия интересная, и у вас там много всяких непонятных терминов, поэтому сразу разъясняйте. Легче не стало. Номер какой? Он где у меня нарисован?

Тамара Шорникова: В какой части лица, да.

Сергей Вакулин: Нет, он запоминается самой базой, то есть самой системой. Ваше лицо распознается, и ваш идентификатор (то есть присвоенный системой, не вами), записывается в базу данных.

Иван Князев: То есть я когда-то где-то шел, камера меня сняла, посмотрела: «Ага, новое какое-то лицо», быстренько описала, присвоила номер и запомнила?

Сергей Вакулин: Все верно.

Тамара Шорникова: Все-таки еще раз: а как это работает? Действительно, условно, Ваню сфотографировали, поместили в какую-то бездонную картотеку, и потом, если он еще раз где-то появился, то эта фотография замигала в этой картотеке, да?

Иван Князев: А как узнают, что это Ваня?

Тамара Шорникова: Да, как идентифицируют человека? Что Ваня – это Ваня?

Сергей Вакулин: Это больше технический вопрос, поэтому, если я даже начну сейчас вам объяснять, все равно мало кто поймет. Дело в том, что там работают нейросети и искусственный интеллект. Нейросети выделяют определенные варианты. То есть из множества вариантов цепочка проследует в другое. И мы берем окончательный вариант.

Тамара Шорникова: Сергей, может быть, так еще сформулирую вопрос: система считает, что в определенных местах с определенной частотой появляется смуглый брюнет такого-то роста, такого-то примерно возраста, или система знает, что это Иван Князев?

Иван Князев: Честный человек.

Сергей Вакулин: Если он появляется впервые на камерах впервые, то система его распознает, занесет. А если он в дальнейшем появится где-то в другом месте, то система уже будет понимать, что данный человек уже присутствовал в другом месте в обозначенное время.

Тамара Шорникова: Человек, похожий на Ивана? Или именно Иван Князев? Хочется понять.

Сергей Вакулин: Именно Иван.

Тамара Шорникова: А как? Это есть какая-то связь с паспортными данными, с соцсетями? Как именно происходит установление имени, отчества, фамилии и каких-то более конкретных данных, нежели портретное сходство?

Сергей Вакулин: Нет, паспортные данные здесь вообще ни к чему. Здесь идет именно обрисовка самого лица, то есть контуры, какие-то определенные частицы. Не только по бороде, по волосам идет и так далее. По контуру носа, по всему, что на лице нарисовано, так скажем.

Иван Князев: Понятно. Сергей, такой вопрос: Ивану, конечно, не очень нравится, что его везде будут распознавать, где бы он там не ходил и с кем бы он там не ходил, но, ладно, бог бы с ним, смотря куда, конечно, эти данные попадут. Вот это большой вопрос.

Тамара Шорникова: Для чего собирается эта информация?

Сергей Вакулин: Давайте так скажем: то, что данные вообще собираются и помещаются в хранилище для того, чтобы помогать МВД и ФСБ расследовать какие-то дела, например, уголовные. Это очень хорошая технология помогает выявить правонарушителей. А также еще подчеркну, что была создана технология, которая распознает нарушителей антиковидных ограничений.

Тамара Шорникова: Сергей, предположим, эта же технология позволяет, условно, какому-либо сотруднику правоохранительных органов заметить какую-то неудобную для Ивана информацию, набрать его номер и сказать: «Вы знаете, а я знал, где и с кем как раз вы прогуливались, и от меня зависит, куда эта информация попадет, как я буду ее использовать». Такое теоретически возможно?

Сергей Вакулин: Теоретически, технически – да, это возможно.

Иван Князев: Сергей, вы говорите, это будет в каких-то базах данных. А где сервер будет, насколько он все-таки защищен? Это какой-то, я не знаю, бункер? Просто мне интересно – это какой-то бункер под землей, где куча жестких дисков, это все записывается, охраняется и так далее. Есть ли выход в интернет, кто посторонний может получить туда доступ?

Сергей Вакулин: Любая система не является безопасной, и это уже голый факт. Данные будут храниться на сервере, да, и любые специалисты (а их очень много специалистов по информационной и компьютерной безопасности, таких же, как я), которые будут пытаться, естественно, исправить недоделки, устранить недочеты, чтобы система была безопасная. И безопасная именно (акцентирую внимание) на шифровании данных. Все самое уязвимое у нас – это все технические устройства, которые подключаются к глобальной сети интернет. Но без глобальной сети интернет передача данных в принципе невозможна. То есть если мы будем говорить о том, что эти камеры будут установлены во множестве регионов, то в любом случае необходим обмен информацией. Не будет же какой-то, простите, специалист бегать с флешкой, переносить все данные из одного компьютера в другой, потому что есть примитивный вариант передачи данных с помощью глобальной сети. Естественно, там идет шифрование данных, и шифрование данных должно быть оконечное – в одну сторону шифруется, в другую – расшифровывается. То есть дешифратор должен присутствовать только на другой стороне, которая, естественно, получает такие данные.

Иван Князев: Это так называемое сквозное шифрование. Давайте послушаем наших телезрителей.

Тамара Шорникова: Алло? Маргарита, Московская область, приветствуем вас в эфире, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Хотела бы спросить, как это сочетается…

Тамара Шорникова: Так?

Зритель: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, мы слышим вас.

Зритель: Это Московская область. Хотела бы спросить вас, как это сочетается с тем, что по Конституции слежка производится только за преступниками?

Тамара Шорникова: Да, по разрешению суда. Спасибо.

Зритель: Да, и по решению суда.

Тамара Шорникова: Да, спасибо.

Зритель: Это же настоящее рабство получается.

Иван Князев: Понятно, Маргарита, спасибо вам.

Тамара Шорникова: Здесь, конечно, больше вопрос юридический.

Иван Князев: Вопрос к юристам, конечно же, но, может быть, Сергей ответит.

Тамара Шорникова: Возможно, у вас есть мнение по этому поводу?

Сергей Вакулин: Смотрите, здесь идет касаемо частной жизни и так далее. На самом деле, технически, если мы не будем брать во внимание Конституцию, то технически у вас даже и частной жизни не предусмотрено. А если вы используете какие-либо технические средства, пусть это даже мобильный телефон, который оснащен мультимедийными возможностями, наподобие камеры, то у вас личной частной жизни никогда не будет, и это уже доказал иной человек, который раскрыл то, что не только Большой брат следит за нами, но и другие спецслужбы.

Иван Князев: Но и другие братья, поменьше.

Тамара Шорникова: И корпорации, конечно же, которые получают информацию для того, чтобы продавать нам лучше и точнее свои товары.

Иван Князев: Вот об этом пишут телезрители из Краснодарского края: «Потом нам звонят разные жулики и спекулянты».

Тамара Шорникова: Сергей, с одной стороны. С другой стороны, все больше разговоров сейчас, что что-либо частное в современном мире – это большая иллюзия. Но есть люди, которые такой последний бастион, пробуют сопротивляться – отказываются от смартфонов в пользу кнопочных телефонов, не регистрируются в налоговую, потому что не ведут какой-то бизнес, и им кажется, что, в общем-то, для системы, для государства они не очень приметны, за ними невозможно проследить. Это тоже миф?

Сергей Вакулин: Нет, даже если мы берем во внимание, что мы не будем использовать технические устройства, например, перейдем на кнопочные телефоны, то выйдете на улицу и посмотрите – множество камер установлено и так далее. И то, что я первично говорил о том, что присутствуют идентификаторы, которые присваиваются вам самой системой, они вас запоминают, то в любом случае, если эта камера заметила вас, то ваши биометрические данные уже где-то обрабатываются и хранятся в системе. И любое другое ваше, так скажем, действие, которое будет зафиксировано на камеру видеонаблюдения, которая находится в общественном месте, она уже распознает вас по этому действию.

Иван Князев: Понятно. Сергей, мы сейчас все ходим в масках. Они помогают против этих камер?

Сергей Вакулин: На самом деле маски не помогают, поскольку распознавание лиц происходит даже по глазам, по глазному яблоку.

Иван Князев: Понятно.

Тамара Шорникова: Сергей, еще раз, мы уже дважды задавали этот вопрос в эфире, но четкого ответа я лично для себя не получила. Мне все-таки действительно любопытно про имя, фамилию и так далее, потому что, с одной стороны, понятно, что система точно знает, что Ваня (просто человек, выглядящий, как Ваня) был там-то, там-то и там-то. Но если, например, условно, он не был занесен в какую-то картотеку МВД, не значился в каких-то преступных списках, все-таки, откуда без паспортных данных система знает, что это именно Князев Иван Андреевич такого-то года рождения? Я не понимаю.

Сергей Вакулин: Система просто, еще раз скажу, не знает его имя и фамилию, она только присваивает ему идентификатор.

Тамара Шорникова: Персональный код, да. Все, вот это хотелось еще раз проговорить точно.

Иван Князев: А там дальше уже дело следствия. Сергей, последний вопрос к вам: вы же эксперт по всяким разным компьютерным штучкам, знаете же, наверное, как от них защититься? Вы сами не боитесь, не осторожничаете? Есть у вас какие-нибудь секреты? Или это невозможно?

Тамара Шорникова: Камеру на ноутбуке залепить и вот это все?

Сергей Вакулин: Нет, технически я могу рассказать, да. Это уже и не секреты, но мало кто действительно эти секреты поймет, потому что, во-первых, нужно накатывать свою операционную систему, например, такую как Linux, которая находится в открытом доступе, с открытым исходным кодом. Если мы будем брать во внимание какую-нибудь другую операционную систему, например, Windows, с закрытым исходным кодом, и мы не знаем, что находится внутри этой операционной системы. Касаемо приложений то же. Слишком много приложений требуют множество прав доступа, например, доступ к камере либо к микрофону. Но этому приложению в принципе не нужны такие разрешения, поэтому стоит…

Иван Князев: Да, там можно ограничить. А на улице как-то спрятаться от камер все-таки можно?

Тамара Шорникова: Предлагают к маске еще добавить солнечные очки жарким летом, тогда точно не узнают.

Иван Князев: Да, и прическу поменять, кепку надеть.

Сергей Вакулин: К сожалению, на данный момент как-то можно поменять свой внешний вид, то есть надеть маску и очки, но вряд ли это тоже поможет, потому что даже если вы наденете маску, все равно.

Иван Князев: Уши будут видны, как минимум.

Тамара Шорникова: Оттопыренные, да?

Просто как-то проводили журналистский эксперимент: наносили определенный грим на лицо, есть мнение, что какое-то странное изображение на лице смещает, нарушает те точки, по которым система определяет, идентифицирует.

Сергей Вакулин: Смотрите, если мы будем брать прямо все лицо, то есть мы наденем какую-нибудь маску, например, Шрека, то действительно, да, система не сможет распознавать эти лица.

Тамара Шорникова: Но вопросы у окружающих появится, возможно, они заподозрят что-то неладное.

Иван Князев: Почему этот Шрек гуляет по улицам?

Тамара Шорникова: Сергей, еще такой (последний, может быть, а может быть, и нет) вопрос, будем дальше тоже обсуждать в эфире: у нас вводится все больше каких-то ограничений, все больше QR-кодов в нашей жизни, по которым мы будем заходить уже в Москве и в Подмосковье в рестораны, предлагают их ввести в вузах, в больницах, в общественном транспорте. А если связать эту систему с камерой, с распознаванием лиц? Немножечко пофантазируем о нашем будущем, которое, возможно, нас ждет. Можно ли таким образом выключить определенного человека из социума? Условно, камера зафиксировала, что это он, и у него не срабатывает QR-код, пропуск на вход в метро, в рабочую проходную, в торговый центр, в МФЦ и так далее. Это наше будущее?

Сергей Вакулин: На данный момент технически это невозможно, поскольку у нас не все ресурсы взаимосвязаны. Например, возьмем Госуслуги. Только идет работа над взаимодействием каких-то других ресурсов, но на данный момент прямо отсоединить от социума человека в принципе невозможно. Если в дальнейшее мы будем заглядывать, конечно, то да, возможно и такое. Это уже больше из фантастических фильмов и то, фантастические фильмы, которые мы смотрим, их множество, и они в дальнейшем раскрывают правду, касаемо технических возможностей, которые предстоит нам увидеть в будущем.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Иван Князев: Спасибо вам большое. Сергей Вакулин, программист, эксперт по информационной и компьютерной безопасности.

«Хоть бы у меня в холодильнике камеру поставили, посмотрели, чем я питаюсь» – пишет пенсионер из Орловской области. «Может быть, пенсию мне прибавят».

Из Курганской области: «А я даже не думаю о камере, оглядывается тот, кто делает нехорошие дела».

Мнение из Тверской области: «Данные собираются для штрафов, причину найдут».

Из Волгоградской области: «Я за камеры, ведите себя правильно, люди».

Тамара Шорникова: Да, и немного скепсиса из Оренбургской области, немного российской специфики: «А камеры будут работать или как всегда?»

Переходим к следующей теме.

Где и зачем собирают о нас информацию? Как мы будем меняться в условиях постоянной «слежки»?