Зима пришла, а убрать некому. Куда делись дворники из российских городов? И кем их заменить?

Гости
Ольга Чудиновских
заведующая лабораторией экономики народонаселения и демографии экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова

Ольга Арсланова: Первый день этой календарной зимы в России точно запомнится. Зима пришла, а с ней и циклон: снегопады, сильный ветер, метель и ледяной дождь.

Если посмотреть на новости о погоде на этой неделе, то заголовки выглядели примерно так: «Санкт-Петербургу за один день досталась треть месячной нормы осадков»; «На Россию в первый день зимы обрушились снегопады, Бурятия не исключение»; «В Хабаровском крае закрыты несколько участков федеральных трасс и паромная переправа Ванино – Холмск» и так далее.

Мой коллега Максим Волков расскажет подробнее о том, как регионы переживали непогоду.

СЮЖЕТ

Максим Волков: Мощный циклон накрыл Приморье в первую ночь зимы. За сутки выпала месячная норма осадков. Снегопад парализовал города и села. Коммунальщики работали круглосуточно, для расчистки дорог вывели всю спецтехнику.

Во Владивостоке без электричества остались десятки домов, остановились трамваи. Жителям рекомендовали отказаться от поездок на личном транспорте.

В аэропорту Челябинска во время приземления пассажирский самолет выкатился за пределы взлетно-посадочной полосы и застрял в сугробе. К счастью, никто не пострадал. Из-за непогоды задержали несколько рейсов, некоторые отправили в Екатеринбург.

Татьяна Ворончихина, пассажир: Задержали из-за ледяного дождя.

Анвар Ганиев, пассажир: У нас задержка днем до 12 часов.

Максим Волков: Улететь вовремя не смогли больше тысячи пассажиров.

На Черноморское побережье циклон пришел из Турции. В Крыму ветер до 40 метров в секунду уносил в море яхты и срывал крыши с домов.

Ирина Глушко, директор лицея № 17 Симферополя: У нас шифер, когда летел на крыши, он побил другой шифер.

Александр Бондарев, житель Ялты: Грохот! Он аж подскочил! Такой, как землетрясение. Ну, шарахнуло, вот такой ствол огроменный!

Максим Волков: Ветер повалил десятки деревьев. Без света остались 40 тысяч человек, без газа – более 300.

В Сочи почти двое суток бушевал семибалльный шторм. Такого здесь не было девять лет. Огромные волны вырывались за бетонные ограничения.

Жители сняли на телефон нетрезвую женщину, которая купалась в зимнем море, а также туристов-экстремалов на пирсе.

– А второго смыло. Ну что, звоним в МЧС?

Максим Волков: Любителя острых ощущений вытащили из воды спасатели.

В Центральной России хозяйничал циклон «Бенедикт». В Москве штормовой ветер до 25 метров в секунду повалил десятки деревьев и повредил автомобили.

А в Орловской области «Бенедикт» вырвал с корнем «Тургеневский дуб», его писатель посадил почти два века назад. Живой экспонат музея-заповедника был кандидатом на звание «Дерево года Европы». Организаторы уже заявили, что дуб претендует на победу даже в таком виде.

Максим Волков, Олег Зайковский, Светлана Свечкарева и Евгений Опарин, ОТР.

Ольга Арсланова: Кстати, Петербург замело так, что коммунальщики еле справляются. Там не хватает дворников, а вместо уехавших мигрантов лопаты взяли в руки сами петербуржцы. Понравилось ли им это дело? Есть ли шанс заменить иностранную рабочую силу российской хотя бы этой снежной зимой? Расскажет Алексей Горохов.

СЮЖЕТ

Алексей Горохов, корреспондент: На этой неделе лопата – самый популярный инструмент в Санкт-Петербурге. В некоторых магазинах продажи выросли в 20 раз. И если возникнет желание или необходимость покидать снег во дворе, то найти подходящую лопату можно не сразу.

– Уже все разобрали.

– Ну да. Пойдем в другой.

Алексей Горохов: В этом магазине ежедневно продают более 500 лопат.

Александр Астафьев, директор гипермаркета: Поставки товара ежедневно и выкладки ежедневно. Ну, вы видите, стеллажи практически пустые, потому что раскупается товар очень оперативно.

Алексей Горохов: Многие петербуржцы сами взяли в руки инструмент, когда город накрыл циклон. Дворников не хватает.

– Постоянно были дворники, а сейчас нигде нет. Есть только клининговые компании, которые приходят, раз в неделю промели и забыли.

– Во дворе у нас не чистили нигде и ничего. Так что дворников мы не видели с того момента, как вы пал снег.

– Раньше у нас был дворник, пускай из СНГ, но чистота и порядок. А сейчас молодой мальчик, стоит с лопатой и по телефону разговаривает.

Алексей Горохов: Как говорят в городском комитете по благоустройству, для работы без авралов им не хватает почти 800 человек. Проблему пытаются решить покупкой мобильной техники, но и машиной нужно кому-то управлять.

Егор Пащенко, заместитель председателя Комитета по благоустройству Администрации Санкт-Петербурга: В принципе, сама парадигма рынка труда немного изменилась у нас за последнее время. Мы также испытываем острый недостаток трактористов, помимо работников ручного труда. То есть в городе их очень мало.

Алексей Горохов: Традиционно в коммунальной сфере были заняты мигранты, но из-за пандемии многие уехали. А те, кто вернулся, предпочитают работать на стройке или в курьерской службе, где зарплата на порядок выше.

Павел Пресняков: Я заметил, что мигрантов-дворников почти нет. Видимо, не хватает, потому что русские неохотно идут. В ЖЭК, я заметил, раньше были мигранты, сейчас одни русские.

Алексей Горохов: На бирже труда почти 700 официальных вакансий дворников, но зарплатой в 35 тысяч рублей мало кого удается заинтересовать.

Елена Журавлева, руководитель агентства занятости Василеостровского района Санкт-Петербурга: В случае когда удавалось выдавать направления на дворников летом или весной, или осенью, и человек неохотно, но брал, то чуть выпал первый снег – все, «работать дворником я не желаю, не хочу и не желаю».

Алексей Горохов: Администрация Санкт-Петербурга запустила новый проект «Снежный помощник», в народе – «дворник-шеринг». Горожанам предложили за 150 рублей в час убирать дворы от снега. Вышли единицы.

Алексей Горохов, Иван Киреев, Санкт-Петербург, ОТР.

Ольга Арсланова: Вот говорили мне родители в детстве: «Будешь плохо учиться – станешь дворником». Но это было давно. Возможно, времена сейчас другие и пугают чем-нибудь другим, например: «Твою работу заберет робот».

Давайте посмотрим, хотят ли в дворники современные российские дети.

ОПРОС

– Это, во-первых, труд человека. И зарплата тоже невысокая.

– Думаю, в безысходной ситуации пошла бы.

– Это не самая престижная работа, поэтому никто не хочет им быть.

– Дворником не очень круто работать.

– Это помощь людям. А любая помощь людям – это хорошо.

– Ну, сейчас бы – да. А когда вырасту, то – нет.

Ольга Арсланова: А сколько платят за такую помощь людям? И какой на нее спрос? Вот данные сервисов по поиску работу. В Петербурге спрос на дворников за последнюю неделю ноября вырос на 215%, а в городе за неделю открылись 400 новых вакансий.

Правда, желающих мало. Мигранты из Средней Азии теперь со строек и ЖКХ уходят в курьеры, потому что там можно заработать до 100 тысяч рублей в месяц. А дворникам в Москве платят в среднем 39 тысяч рублей, в Свердловской, Воронежской, Нижегородской областях – 22 тысячи в месяц, а в Удмуртии – и того меньше, 15 тысяч.

Сейчас с нами на связи Ольга Чудиновских, заведующая лабораторией экономики народонаселения и демографии экономического факультета МГУ. Ольга Сергеевна, здравствуйте.

Ольга Чудиновских: Здравствуйте.

Голос за кадром: Ольга Чудиновских – кандидат экономических наук, автор более 100 научных работ, член Научного совета Федеральной миграционной службы России.

Ольга Арсланова: Что мы видим? Судя по выпавшему снегу и дефициту дворников, проблему нехватку миграционной рабочей силы мы не решили к концу этого года, хотя, в общем-то, она уже не сегодня существует, не сегодня началась.

Ольга Чудиновских: Ну, на самом деле вы правы. Действительно, определенный дефицит есть. Хотя по сравнению с 2020 годом, в общем, есть и компенсация. Если мы сравниваем количество выданных патентов, разрешений на работу, то они, в общем-то, превышают тот уровень, который был даже в 2019-м доковидном году.

То, что мы наблюдаем дефицит – это, видимо, связано, может быть, с сознательной политикой Правительства Москвы по замене иностранных работников пока непонятно кем. Ну или имеем дело с перераспределением трудовых мигрантов из сферы ЖКХ в другие какие-то виды экономической деятельности.

Ольга Арсланова: Ольга Сергеевна, а вам как кажется, вот эта политика московских властей – это вынужденная мера, это попытка сделать хорошую мину при плохой игре или это действительно сознательное решение привлекать работников из российских регионов?

Ольга Чудиновских: Я думаю, вы правы. Мне тоже показалось, что это просто попытка переломить общий тренд дискуссии, связанной с дефицитом. То есть, действительно, сделать вид, что не так уж нам нужны мигранты – в противовес тем разговорам о дефиците, которые имеют место и в строительстве, и в других сферах.

Но главное, чтобы эта риторика не превратилась в убежденность, чтобы Правительство Москвы не стало что-то сознательно делать, помимо повышения стоимости патента, которая и так является главным препятствием по привлечению иностранных работников на работу в Москву.

Ольга Арсланова: Ну смотрите. Мигранты пошли туда, где больше платят, где есть спрос и больше платят. Это нормальные рыночные законы. Получается, что сферы, где традиционно работали мигранты – это ЖКХ, это сельское хозяйство, это строительство, – там тоже зарплаты из-за дефицита мигрантов выросли. И, казалось бы, по рыночным механизмам самое время идти туда местным жителям и работать там, раз там зарплаты растут.

Ольга Чудиновских: Ну, во-первых, зарплаты выросли, видимо, не везде, потому что если бы это было действительно таким массовым трендом, то были бы какие-то подвижки и на рынке труда. Я думаю, что в среднем зарплаты остались теми же, потому что нет оснований на низкоквалифицированный труд предлагать большие деньги. Или как кто-то недавно говорил: «Давайте квартиры предлагать тем, кто будет в ЖКХ в Москве работать», – ну, имея в виду иногородних.

К сожалению, в других регионах России нет просто ресурсов, которые могут заполнить эти вакансии, сформировавшиеся в главных регионах, ранее принимавших. Ну, Москва – до трети всех трудовых мигрантов. Санкт-Петербург, Московская область. Просто нет возможности, чтобы граждане России, живущие в других регионах, бросили все, по крайней мере там, где у них квартиры и семьи, и поехали работать дворниками в Москву. Я просто этой картины себе не представляю.

Дело в том, что у нас такая большая противоречивость в этом информационном поле. С одной стороны, мы говорим, что нам нужны мигранты, нужно к ним поворачиваться лицом, как-то обращаться с ними по-человечески. А с другой стороны, мы слышим от представителей власти, что у нас растет преступность, что это все связано с анклавизацией, связано с мигрантами, и мы будем сейчас создавать базу геномных данных этих мигрантов, будем их под пристальным контролем держать и вообще, так сказать, всячески проверять, законно они находятся или незаконно, нет ли среди них преступников. И совершенно другой лейтмотив идет.

То есть экономика хочет мигрантов. И даже обычные обыватели обнаруживают, что двор не почищен, и тоже задумываются: действительно, неплохо было бы, чтобы они вернулись. Но, с другой стороны, представители других ведомств, не связанных напрямую с экономикой, говорят прямо противоположное: что мигранты не нужны, что мигранты – источник проблемы, мы будем всячески препятствовать дальнейшему притоку.

Все-таки надо нашим властям как-то определиться, чего нам хочется, потому что нельзя одновременно достичь прямо противоположных целей.

Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо за эту беседу. Ольга Чудиновских, заведующая лабораторией экономики народонаселения и демографии экономического факультета МГУ, была у нас в эфире.