Коронавирус. Главное: заболеваемость растет в 32 регионах...

Фото: Сергей Савостьянов/ТАСС
Гости
Владислав Жемчугов
доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог

Ксения Сакурова: Это программа «ОТРажение», мы продолжаем. В студии Ксения Сакурова, Виталий Млечин. Впереди у нас еще 2 часа прямого эфира, чтобы обсудить все, что волнует и нас, и, конечно же, вас тоже.

Виталий Млечин: Разумеется.

И начинаем с самого главного. В 13 российских регионах необходимо вводить более строгие ограничения в борьбе с коронавирусом, а также наращивать коечный фонд для заболевших, об этом заявил министр здравоохранения Михаил Мурашко. Он рассказал, что сейчас составляется рейтинг регионов с учетом заболеваемости, общего числа пациентов и коечной сети. «Видим высокие риски», – подчеркнул он.

Ксения Сакурова: «В Московской области из-за роста заболеваемости коронавирусом занято рекордное количество аппаратов искусственной вентиляции легких», – это уже слова главы Подмосковья Андрея Воробьева. – У нас рекордное количество ИВЛ, сегодня работает 502 на сегодняшнее утро», – рассказал губернатор и добавил, что система здравоохранения Подмосковья работает на пределе, на стационарном лечении находятся 10 тысяч пациентов.

Виталий Млечин: На этом фоне российский бизнес предложил властям отказаться от закрытия магазинов в нерабочие дни, но сделать вакцинацию граждан фактически обязательной. Кроме того, повысить уровень вакцинации в стране предлагается с помощью финансового стимулирования.

Что вы об этом думаете? Как ситуация в вашем регионе? Это все нас очень интересует. Пожалуйста, позвоните нам, 8-800-222-00-14 – бесплатный номер прямого эфира, и бесплатный короткий номер для ваших SMS-сообщений 5445. Пожалуйста, выходите с нами на связь.

Ксения Сакурова: А сейчас с нами на связь выходит Владислав Жемчугов, доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог. Владислав Евгеньевич, здравствуйте.

Виталий Млечин: Здравствуйте, Владислав Евгеньевич.

Ксения Сакурова: Да, добрый день.

Первое, конечно, хочется поговорить о тех пиках, которые мы сейчас наблюдаем. Накануне вроде бы Сергей Собянин сказал, что Москва должна подойти к пику этой волны к концу недели. Стоит ли на это рассчитывать, или пока прогнозы еще делать рано?

Владислав Жемчугов: Я бы срезал этот пик, если бы была моя воля, хоть сейчас превратить его в ту самую трапецию или плато, как, помните, говорили год назад. Потому что пик – это всегда плохо для медицины, здравоохранения, потому что, вы правильно сказали, колоссальная нагрузка, от этого страдают врачи, от этого страдают пациенты, может быть, кто-то бы спасся, выжил, если бы не было такой пиковой нагрузки. Вот все те меры, которые вы сейчас перечислили, я к ним, конечно, присоединяюсь, они призваны для того, чтобы… Конечно, они не остановят пандемию, мы с вирусом все познакомимся в той или иной форме неизбежно. А вот срезать пик нагрузки на здравоохранение – это в силах вполне тем мерам, ну кроме вот такой принудительной вакцинации, о которой говорят бизнесмены. Она должна быть все-таки мягко принудительной, вот…

Виталий Млечин: А чем отличается мягко принудительная от жестко принудительной?

Владислав Жемчугов: Ну, жестко принудительная, мы можем посмотреть, например, в Китае как было, армия окружает, притом вооруженные люди, никого никуда не пускают, все везде закрыто… Понимаете, это все-таки не относится к таким заболеваниям, как текущий коронавирус, ну не дай бог чума, там это все уместно, не дай бог, еще раз скажу. Но тем не менее вот те меры – это настоящий карантин, а сейчас такой, можно сказать, репетиционный, игрушечный карантин, ограничительные меры, они разграничивают контакты, оборвут цепочки на протяжении инкубационного периода, и уменьшится количество погибших, это обязательно. Но вот чтобы… И для этого вполне достаточно, на мой взгляд, QR-кодов и разобщения людей в виде вот этих вот нерабочих дней.

Ксения Сакурова: А что было бы более эффективным все-таки, полностью всех посадить по домам либо всех обязательно вакцинировать? Вот если такое или/или?

Владислав Жемчугов: Да ни то, ни то, понимаете. Я представляю, как тяжело штабу, который сейчас сидит, да, и думает, как на множестве известных картин, перед Бородинской битвой, еще перед каким-то таким суровым испытанием, потому что туда пойдешь – получишь от народа неласковые слова, туда пойдешь, значит, коронавирус, погибших будет больше. Поэтому они, я думаю, выбрали оптимальный вариант в сочетании с каникулами и праздничными днями, всем прочим. Поэтому… Погода такая, что вполне на улице можно гулять, там заразиться практически невозможно, вирус улетает и гибнет на ходу, поэтому… Продлевается дачный сезон, велосипеды продлили в Москве на месяц – все это такие мягкие меры в сочетании с QR-кодами. Пусть люди идут в рестораны, конечно, для ресторанов это убийственно, куда они денут продукты, которые качественные, все хотят не отравиться там еще тоже после окончания вот этого вот мини-локдауна. Поэтому QR-коды – реальный вариант вполне.

Пусть все вакцинируются, это сейчас, еще раз подчеркну, с точки зрения профессионала это реальная возможность. Вирус в результате мутаций начинает уклоняться от вакцин, потому что все они на основе уханьского штамма, первого, а сейчас «дельта», он сильно отличается, он уже спрятался наполовину от вакцинного иммунитета и, подчеркну, от иммунитета переболевших тоже, потому что большинство переболели старыми, предыдущими конструкциями штамма, это индийский, южноафриканский, если кто забыл, британский, а сейчас новый, он отличается. Но вакцинация, даже ревакцинация придаст мощи иммунитету в том числе и по отношению к тем антигенам, которые не изменились в вирусе, в белке. Вот за счет этого по крайней мере не будет тяжелых форм и погибших, а многие просто не почувствуют этого заболевания.

Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич, пишут нам из Ленинградской области: «Надо жить рядом и дружить с COVID так, как с гриппом, укреплять свой иммунитет, вести здоровый образ жизни, и все будет хорошо. Всем оптимизма и здоровья!» Ну, мы тоже, естественно, всем желаем оптимизма и здоровья, но достаточно ли просто укреплять свой иммунитет и пытаться сосуществовать с COVID, или все-таки надо еще какие-то действия предпринимать?

Владислав Жемчугов: Ну конечно, какие-то действия надо предпринимать, они и предпринимаются. Мы видим это не только, вот у нас такая вот ситуация, что вот растет и этот пик действительно новый, новая волна, как угодно назови. То есть этих волн может быть много, они могут обойти вокруг планеты несколько раз, если мы не остановим все-таки, не вмешаемся и не остановим. А не остановим, я уже говорил, что пока вакцина действует, надо нарастить новый иммунитет по отношению к дельта-штамму, и тогда не будет погибших.

Ну а если вдруг очередная мутация сделает вакцины еще слабее, то придется делать, а я думаю, что уже многие центры начали это делать, и давно, вакцину на основе консервативных белков вируса, которые не изменяются вот так быстро, как этот шип-белок, они остаются постоянными, и вакцина будет действовать по крайней мере несколько лет. Кстати, и по гриппу такие работы давно ведутся, я думаю, что они скоро завершатся успехом.

Ксения Сакурова: Почему мы давно не слышали всерьез о новых штаммах? Вот мы сейчас буквально пару дней назад обсуждали «дельта плюс», ну вроде как он вроде бы есть в Московском регионе, но пока как-то всерьез о нем не говорят. Вот уже я не знаю сколько, полгода, больше, «дельта» и «дельта» и больше ничего. Что это говорит вообще про вирус и про саму эпидемию?

Владислав Жемчугов: Смотрите, значит, это естественный процесс изменчивости генома. Эти вот бусинки-гены перепрыгивают на разные места, как меняется картинка в калейдоскопе. Но все равно у него нет такого большого запаса вот этих вот генов, геном незначительный все-таки по размерам, и есть конечная величина, то есть уже нечего больше менять, шило на мыло, «А» на «Я», «Я» на «Б», то есть я так утрирую, вот эти вот буквы, как цифры в коде каком-то, и вот это конечная величина. И «дельта», я думаю, уже близкий к краю вариант изменчивости, дальше уже нечего менять. А по новому кругу, это опять уже будет иммунитет. Так что, в общем, я считаю, что это такая обнадеживающая цифра, что действительно новые штаммы не появлялись, кроме как уже вот варианты «дельта».

Ксения Сакурова: То есть бояться того, что люди сейчас, те, которые поехали отдыхать за рубеж, привезут нам что-то новое, именно вот новое, этого мы не боимся?

Владислав Жемчугов: Ну, они могут привезти, конечно, в разгуле венерические заболевания…

Ксения Сакурова: Ха-ха.

Виталий Млечин: Ха-ха.

Владислав Жемчугов: …об этом не стоит тоже забывать, желудочно-кишечные, потому что воду лучше пить из проверенных источников, тоже я должен напомнить. И там есть и лихорадка денге, куда не делась, и лихорадки другие все, которые там тоже есть. Поэтому надо опасаться этого, уж раз вы задали вопрос, берите с собой антикомариные все средства, какие только есть, и в номерах ставьте, потому что сезон сейчас располагает к комарам, а комары там переносят гораздо хуже то, что вот этот текущий коронавирус, это я отчетливо говорю.

Виталий Млечин: Да, то есть кроме коронавируса есть еще и другие гадости, об этом ни в коем случае нельзя забывать.

Давайте послушаем Флюру из Татарстана. Здравствуйте, вы в эфире.

Зритель: Здравствуйте.

У меня такой вопрос. У меня варикоз вен – можно ли делать прививку при варикозе? И у меня бывают перебои в сердце.

Владислав Жемчугов: Перебои – имеется в виду экстрасистолы?

Зритель: Да-да-да.

Владислав Жемчугов: Сколько вам лет?

Зритель: Мне 60.

Владислав Жемчугов: Ну, это женщина в расцвете сил. Я думаю, что варикоз вен не препятствие. По поводу сердца стоит, наверное, сделать ЭКГ для исключения таких серьезных повреждений, как блокада. И тут не вакцина страшна, а просто в принципе это тяжелая вещь, которая может вызвать перебои в сердце, до остановки. Поэтому сходите к кардиологу, пусть посмотрит, что там и как. А вакцинация, конечно, нужна, и не… варикоз вен, однозначно.

Виталий Млечин: Александр из Москвы, здравствуйте.

Зритель: Добрый день.

Вы знаете, вот сравнивая прошлый год, весну и лето, когда в Москве боролись с COVID, был полный локдаун, и тот эффект положительный, который был достигнут за эти 3–4 недели, и сегодняшняя ситуация, мне непонятно, почему полумеры вот эти сегодня применяются типа выходных и т. д. Ведь уже ясно, что с COVID невозможно бороться, вот специалист говорит вам, всем нам, что появятся новые мутации, что цепочки не разрываются. Я хожу по Москве, смотрю, пусть люди не сидят друг к другу, но они в транспорте передвигаются толпами, понимаете. То есть идет постоянно мутация COVID. Мы что, хотим получить тот вирус, который описан у Гарри Гаррисона «Чума из космоса», чтобы у людей потом летальность 50% была?

Вот эти штаммы, региональная борьба, ну регионов… У нас с гриппом раньше лучше боролись, то есть закрывали школы, уводили детей на каникулы, 14 дней, с гриппом. А с COVID летальность в десятки раз выше, так не борются. Мне вот непонятна позиция руководства федерального, почему отдали губернаторам, которые зависят экономически от местных воротил, которые, естественно, не хотят ничего закрывать, потому что у них убытки будут, потому что сейчас идет, вопрос такой стоит, что или человеческая жизнь, или прибыль. Так вот они говорят: «Нам лучше прибыль, и пусть еще сотня тысяч умрет людей». Поэтому мы уже все, малограмотные даже люди, понимаем, что другого выхода, как полный локдаун на несколько недель, нет.

Виталий Млечин: Понятна ваша мысль, спасибо большое. Владислав Евгеньевич, как вы считаете, может, действительно полный локдаун на несколько недель?

Владислав Жемчугов: Мы с вами находимся между двумя партиями, притом обе партии ожесточены…

Виталий Млечин: Да.

Владислав Жемчугов: Те, которые говорят, что так надо, видите, даже… Значит, какой будет вариант? Я вам как специалист хочу сказать, что уже сейчас нет смысла в тотальном локдауне, вирус есть везде и разными путями, то есть его не остановить. Задача, я не побоюсь этого сравнения, как битва под Москвой действительно в 1941 году: дать передышку органам здравоохранения, обновить запасы все, все прочее, и уменьшить количество погибших, это самая главная вещь сейчас.

А то, что переболевание сейчас, оно даже, я еще раз подчеркну, в какой-то степени на пользу, потому что бо́льшая часть людей уже ревакцинирована или переболела, это обязательно. А переболела она действительно первыми конструкциями вируса, и уже сейчас новые, они могут переболевать вновь, те, которые болели в марте – апреле прошлого года, поэтому им стоит ревакцинироваться, еще раз подчеркну, а новый штамм «дельта», который накладывается на это, он дает такой иммунитет, что уже ничего там не страшно.

В этом плане задача вот этого мини-локдауна состоит в том, чтобы уменьшить количество заболевших в день, а их, я хочу сказать, количество выявленных, эту цифру надо умножить на шесть, уже показано это статистикой, и мы получим истинное количество, включая неявные формы, в 6 раз больше, чем объявляется, людей, которые перенесли на ногах, не видя, никуда не обращаясь, то есть они тоже вносят вклад в коллективный иммунитет. Переболевание в любой форме новым штаммом дает защиту 100%-ю.

Ксения Сакурова: Владислав Евгеньевич, а что происходит с иммунитетом переболевшего или вакцинированного человека, то есть того человека, у которого есть антитела к заболеванию, во время встречи с заболевшим человеком? То есть есть иммунный ответ, как я понимаю, да, он сам не заболевает, а иммунитет, он, говоря простым языком, укрепляется в этот момент и ослабляется? То есть вот есть иммунный ответ, получается, что вроде как антител должно быть еще больше, и при следующей встрече еще больше. Это так работает или не так?

Владислав Жемчугов: Ну, очень похоже вы объясняете. На самом деле организм очень экономный, как все в природе. При первом контакте с любым чужеродным агентом, ну врагом, иммунная система вырабатывает средства защиты, притом антитела – это одна тысячная из этого всего арсенала этих молекул, клеток и т. д. То есть они применяются в зависимости от того, кто напал, ну я коротко говорю об этом, потому что это можно долго. Дальше, если врага нет, он побежден общими усилиями, армия сокращается, это закон, это экономично. И значит, остаются часовые, это клетки памяти, которые при новом контакте через кожу, на слизистой, там стоят макрофаги. Они тут же выбрасывают сигнал «Враги!», и иммунная система в течение суток восстанавливает иммунный ответ полностью, в полной мере. Поэтому титр антител постоянно подгонять – это ужасная вещь.

Я напомню, так сказать, такую вещь. У нас есть в полиции усиление. Так вот знакомый офицер мне говорил: «Когда усиление больше 5 дней, оно уже переходит в ослабление, потому что народ устает и становится бессмысленным». Это везде такая природа, после какого-то всплеска активности, стресса обязательно наступает депрессия, торможение, устает любая вещь, и человек тоже устает. Поэтому постоянно подкачивать антитела бессмысленно полностью, даже можно навредить, потому что в вакцине, например, где векторная вакцина, где аденовирус, постоянное накачивание иммунитета накачивает иммунитет к носителю, к вектору, вот к этому аденовирусу. И вакцина будет, я считаю, после третьего раза, контакта, вот этой вот ревакцинации, уже вакцина будет убита собственным иммунным ответом в момент введения. То есть организм ведь не разбирается, хороший это аденовирус или это плохой коронавирус, он убьет обоих, и в результате ревакцинацией живой вакциной больше трех раз, я считаю, не имеет смысла. Дальше надо брать неживые вакцины.

Ксения Сакурова: А вот само по себе столкновение с больным человеком, ну пусть не каждый день, а с определенной периодичностью, например раз в месяц…

Владислав Жемчугов: Да…

Ксения Сакурова: Вот что происходит с иммунитетом опять же вакцинированного человека? Он все-таки тренируется, или он все-таки ослабляется?

Владислав Жемчугов: Он не ослабляется. Есть такие эксперименты, мы когда вакцины разрабатывали много лет, мы делали опыты, это называется хронический опыт, сколько держится иммунитет после первичной иммунизации, после ревакцинации. Это все описано в статьях специальных, все вот эти вот этапы. Если вдруг человек контактирует иммунно какое-то время, конечно, это иммунитет каждый раз активируется, он просто не успевает ослабляться. До какой-то степени это можно наблюдать по тем же титрам антител, что и есть.

Но хочу сказать, что до какой-то степени это все еще зависит от заражающей дозы. Если, например, какая-то колоссальная заражающая доза, то иммунитет может быть и пробит, такой термин есть вакцинщиков, такая доза, что… Но все равно, тут же сконцентрируясь, это зависит от самого человека, нет ли каких-то хронических заболеваний, нет ли сопутствующих заболеваний, тяжелых обменных, сахарного диабета, заболеваний сердца и т. д., то есть от общего состояния организма. Но в целом, конечно, иммунитет будет держать, человек даже не почувствует, что он контактировал в очередной раз с зараженным.

Ксения Сакурова: То есть это своего рода такая закалка, да?

Владислав Жемчугов: Ну, не закалка, это нормальная работа иммунной системы абсолютно.

Виталий Млечин: Хорошо…

Владислав Жемчугов: Поддержание на высоком уровне постоянно иммунного ответа, так можно сказать.

Виталий Млечин: Ага.

Ксения Сакурова: Павел из Московской области с нами на связи, давайте его тоже послушаем. Павел, здравствуйте.

Виталий Млечин: Здравствуйте, Павел.

Владислав Жемчугов: Здравствуйте.

Зритель: Добрый день. Подскажите, пожалуйста, вот если человек заражен ВИЧ, как может отразиться прививка на нем?

Виталий Млечин: Ага, спасибо.

Ксения Сакурова: Да, спасибо за ваш вопрос.

Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич?

Владислав Жемчугов: Очень хороший вопрос, таких пациентов много, иммунокомпрометированных по разным причинам. Значит, что касается ВИЧ, зависит от фазы заболевания. Если СПИД, ну конкретно проявления какие-то, сколько нейтрофилов, ну вы знаете эти цифры, их постоянно контролируют, CD4:CD8, соответственно, принимает ли человек антиретровирусную терапию. Если принимает антиретровирусную терапию, то эти таблетки в значительной степени действуют и на коронавирус, поэтому это одна ситуация.

С другой стороны, вакцинироваться стоит неживой вакциной, на фоне таблеток будет хороший иммунный ответ, потому что… Ну потому что вот такое вот устройство, то есть что… Вакцинироваться, конечно, надо, потому что коронавирус на нелеченного пациента с ВИЧ, СПИД – это убийственно.

Ксения Сакурова: Еще вопрос из Кировской области, это SMS-сообщение к нам пришло: «Я не привился, хотя очень хочу, но у меня гипотиреоз, то есть очень мало гормонов, которые защищают организм от болезней, и врач-эндокринолог неоднократно говорил мне, что не рекомендует прививаться. Посоветуйте, что делать, я еще и инфаркт перенес, и операцию на сердце».

Владислав Жемчугов: Много всего, да, действительно. Но хочу сказать, что этот пациент находится в группе риска и заболевание может стать фатальным. Что касается конкретно гипотиреоза, я думаю, человек немножко, может быть, перепутал с аутоиммунным тиреоидитом, там, где действительно не хватает гормонов. А гипотиреоз, он просто вот лечится, нужно принимать внешние гормоны, довести до нормы, и иммунный ответ будет в полной мере готов, и на этом фоне вакцинация не только не принесет вреда, а защитит, учитывая весь этот бэкграунд.

Ксения Сакурова: Владислав Евгеньевич, еще одна новость, которую я хочу успеть с вами обсудить, совершенно потрясающая. Американские ученые, значит, создали светильник, способный убить коронавирус внутри человека.

Виталий Млечин: Британские ученые?

Ксения Сакурова: Американские.

Виталий Млечин: А, американские, хорошо.

Владислав Жемчугов: Это их родственники.

Ксения Сакурова: Да-да-да, возможно. Самое интересное… Что меня заинтересовало? Речь идет о безопасном для человека диапазоне волн синего цвета определенной плотности. Я вот вспоминаю синюю лампу, меня в детстве, значит, этим лечили – это одно? Это нас спасет, ха-ха-ха?

Владислав Жемчугов: Нет, синяя лампа, о которой вы вспомнили, она греет, это называется сухое тепло, а синий свет, чтобы просто неярко было, ну не ослепляло, это называется соллюкс, греет теплом. Хороший, кстати, метод лечения, замечательный, легочных заболеваний и т. д., воспалений всяких в носу. А что касается синего цвета, это давно такая есть штука, называется фотосенсибилизирующая терапия: вводят некое вещество, которое накапливается, например, в опухоли, и в Москве этот метод есть, в частности в Институте Герцена, в других организациях. И если туда осветить это место лазером определенной частоты, которую воспринимает эта краска, то выгорает конкретно там, где краска накопилась вот эта вот люминесцентная, только опухоль. То есть это в… доступных местах, но такие вещи процветают. Например, будет удивительным, но при опухолях мозга, то есть вот этот свет проникает с определенной частотой даже через кожу, через кости, и лечатся опухоли мозга, глаз, ну там, где доступно. Это вот такая вот основа. Что касается коронавируса, я не знаю, что надо осветить…

Виталий Млечин: Ха-ха-ха.

Ксения Сакурова: Ха-ха.

Владислав Жемчугов: …чтобы его погубить, какое-то место.

Ксения Сакурова: Целиком человека?

Владислав Жемчугов: Ну, целиком на человека…

Виталий Млечин: Просветить. Владислав Евгеньевич…

Владислав Жемчугов: …предложить более, более симпатичные меры, не такие…

Ксения Сакурова: …экзотические, да?

Виталий Млечин: Достаточно часто появляется сообщение, что вот придумали такое средство от коронавируса, сякое средство от коронавируса, вроде уже и лекарство изобретали те же самые американские ученые, которое убивает коронавирус. Скажите, пожалуйста, это все оказывается на поверку не так или что? Или это лекарство где-то есть, но оно нам недоступно? Почему вот новости есть, а лекарств нет?

Владислав Жемчугов: Я скажу свой личный взгляд как доктора и ученого на эту проблему. Мечты ученых и докторов начиная с XIX века, такой был Пауль Эрлих, изобретатель антибиотиков, он мечтал… Он говорил: «Волшебную пулю хочу придумать, которая будет убивать микроб, где бы он ни прятался (немножко утрирую, переиначиваю его), но не повреждая ничего другого». Вот эта вот серебряная пуля, которая бьет такую силу плохую, вот она в мечтах всех, кто не очень понимает, как работает организм и как работает микроб.

Значит, в данном случае коронавирус, у него такой патогенез, то есть широта действия на организм, что… Ну, вы знаете, микрососудистое свертывание, тромбоз, повреждения мозга, сосудов, повреждения гемоглобина, других органов и т. д., и т. д. То есть десяток надо таблеток, и, собственно говоря, и получается этот набор, мешок такой, который выдают от всего и всем. К сожалению, такой одной таблетки сейчас нет, да и не нужно, потому что нужно воздействовать на все места, где только для вируса есть лазейка: на сосуды, на их упрочнение, на свертывание крови, твердое, укрепить сердце, поддержать гемоглобин, дыхательную систему… То есть все эти методы… То есть это называется комплексным методом лечения. Притом убивает еще и стандартизация, всем одинаково, а люди все разные, в этом часто причина необоснованной гибели людей.

Виталий Млечин: То есть, в общем, таблетки от всех лекарств нам не ждать, да, в ближайшем будущем?

Владислав Жемчугов: Нет, если она будет… Я приведу в пример гепатит C: нашли слабое место у этого вируса, где, так сказать, если это повредить, как ту иглу кощееву. Понимаете, если такой найдется, а я очень желаю этого, то вирусу конец однозначно.

Виталий Млечин: Будем надеяться.

Ксения Сакурова: Будем ждать. Спасибо большое!

Виталий Млечин: Спасибо!

Ксения Сакурова: Владислав Жемчугов, доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог, был с нами на связи. Благодарим его за такие подробные ответы.

Буквально пара SMS-сообщений.

Виталий Млечин: Да-да, обязательно.

Ксения Сакурова: Курганская область: «Необходимо непривитых лечить за их счет, и тогда все побегут прививаться». Ярославская область: «Что толку от этих локдаунов? Вся Москва не сидит дома. У нас в Переславле-Залесском на эти нерабочие дни все номера в гостиницах забронированы».

Виталий Млечин: Ну и Ростовская область: «Одни лечат и лечатся, а другие отдыхать поехали, они очень устали».

Ну и немножко статистики. Свободных коек в России очень мало осталось, в среднем по России 12% всего-навсего, в Севастополе 5%, в Орловской 5%, Забайкальский край – 5%, Курская область – 7%, Воронежская – 10%. Так что, пожалуйста, берегите себя, коронавирус еще, мягко говоря, никуда не ушел и в ближайшее время никуда не уйдет. Мы еще раз всех призываем, кто не привился, все-таки пойти и сделать прививку.

Всё чаще болеют дети. Как защититься? Спросим у врача