Вместо символа революции - победа над общим врагом. Как мы отметили День народного единства и с кем это самое единство ощущаем?

Гости
Игорь Курукин
доктор исторических наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета

Ольга Арсланова: На этой неделе страна отметила День народного единства. Его учредили в память о событиях 1612 года, когда Народное ополчение под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского освободило Москву от польских интервентов.

И все было торжественно, ну, насколько позволила пандемия. Президент Владимир Путин встретил День единства в Севастополе, возложил цветы к мемориальному комплексу, посвященному окончанию Гражданской войны, и поздравил всех с праздником.

Поздравили и с Международной космической станции. Космонавты Антон Шкаплеров и Петр Дубров призвали нас всех не забывать, как объединялся народ ради победы над общим врагом.

Антон Шкаплеров и Петр Дубров, космонавты: Сегодня мы хотим пожелать всем вам никогда не терять, а хранить и беречь это чувство народного единства, братское чувство всех россиян, проживающих на необъятной территории нашей великой Родины. Будьте здоровы и берегите своих близких!

Ольга Арсланова: И вроде бы назначенному российскими властями празднику уже почти два десятилетия, но назвать его по-настоящему народным довольно сложно. Раньше рядышком главным советским праздником было 7 ноября. Но революция как символ разъединения в современной России был уже нежелателен, его заменили новым праздником. Но для многих 4 ноября – это просто дополнительный выходной.

«С кем вы едины?» – мы спросили жителей российских городов. Давайте посмотрим, что получилось.

ОПРОС

– Только с родными и близкими, и все. А так, чтобы с кем-то – нет. Сейчас каждый сам по себе живет.

– Иногда чувствую с семьей единство, иногда – с друзьями. Ну, что касается праздника, то, конечно же, мало понимаю, о чем это все.

– Да ни с кем ничего не чувствую. Ощущаю ужасный холод.

– Я чувствую единение со всей Вселенной, со всеми людьми: вакцинированные, невакцинированные, злые, добрые, худые, толстые.

– Я чувствую единство с моей национальностью, со славянами. Мы должны дружить друг с другом, а не воевать из-за каких-то государственных недопониманий.

– Я чувствую единение со своим коллективом рабочим.

– Я чувствую единение со своими друзьями, особенно на самостоятельных и контрольных работах, когда помогаем друг другу списывать.

– Я ощущаю единство со своим младшим братом. Когда мама уходит на работу, он скучает за мамой и я скучаю за мамой. Вместе мы как одно целое.

– Живя здесь, во Владикавказе, как не чувствовать единства, если у нас живет более 200 национальностей?

– Единство у нас всегда было, оно у нас в крови исторически. И это не зависит от праздника.

– Мне кажется, когда человек правильно настроен, то он чувствует единство со своим народом, со своей семьей, со своими близкими, с соседями и со всем миром.

Ольга Арсланова: Сейчас с нами на связи Игорь Курукин, доктор исторических наук, профессор РГГУ. Игорь Владимирович, здравствуйте.

Игорь Курукин: Добрый день.

Ольга Арсланова: У нас так получается, что два праздника – старый и новый, 7 ноября и 4 ноября – вроде бы рядом, но и противопоставляются. Как вы относитесь к этой попытке заменить воспоминания о революции на новый, противоположный символ – символ единства народа в борьбе с уже внешним врагом?

Игорь Курукин: Ну, здесь как бы само по себе ничего плохого нет. Естественно, это важное событие, и эпоха интересная, и повод вполне достойный, ничего не могу сказать. Но проблема в том, что я боюсь, что в памяти у большинства людей, ну, на уровне массового сознания, если как-то время 1812 года еще мы воспринимаем, как что-то такое понятное нам и знакомое, то события XVII века, я думаю, просто мало кто воспринимает как-то естественно. Это что-то давно, из какого-то учебника.

Ольга Арсланова: А давайте, может быть, вместе вспомним, когда в нашей истории были вот такие периоды единства. Были ли они долгими? Потому что если посмотреть на эти циклы русской истории, то мы понимаем, что смута в той или иной форме постоянно повторялась. Гражданская война – смута. Перестройка – тоже смута. И это как раз периоды, когда противоречия в обществе становились критическими, и уж точно никакого единства не было.

Игорь Курукин: Даже в том 1612 году единства еще не было на самом деле, потому что шло то, что мы называем гражданской войной, и оно продлится еще несколько лет. Другое дело, что все-таки так или иначе какая-то значительная, скажем так, часть общества смогла консолидироваться. Там были очень серьезные противоречия. Мы все знаем, допустим, что были Кузьма Минина и князь Дмитрий Михайлович Пожарский, но там были люди и другого ополчения, и они все вместе вроде бы выступали. Но на князя Пожарского покушения были. То есть там до единства было еще далековато.

Ну, в Великую Отечественную войну, наверное, было. Хотя опять-таки обратим внимание, что к моменту Великой Отечественной войны, например, были люди, которые, наверное, не очень одобряли советскую власть, потому что были еще живы те, кто пострадал в Гражданскую войну, были многие люди, которые чего-то лишились при советской власти. Другое дело, что когда даже те, кто мог поначалу приветствовать вторжение немецких войск, потом быстро поняли, что это такое и какие последствия этого будут, что никто не собирается создавать Великую Россию, а будет уничтожать поголовно.

Ольга Арсланова: Мы видим, что часто повторяется один и тот же сценарий: нарастание противоречий, потом какой-то социальный взрыв, потом тяга к порядку, иногда даже путем отказа от некоторых свобод.

Игорь Курукин: Наверное, вы сейчас сказали достаточно точно. Скорее не единство, а тяга к порядку. Потому что все-таки жить в ситуации постоянного беспорядка – это ну совсем нехорошо, скажем так. Я не верю в общество, где все думают одинаково. Я себе этого даже как-то представить не могу. Это уже какая-то такая научно-фантастическая конструкция, когда при помощи каких-то средств все мыслят и маршируют одинаково. Такого не бывает просто-напросто. А вот умение разбираться среди этих противоречий, находить такую ситуацию, которая не позволит общество раскачать – вот это другой разговор.

Ольга Арсланова: Спасибо. Мы беседовали с историком Игорем Курукиным.

История нас учит: люди объединяются, как модно говорить у современных менеджеров, под проект, для жизненно важных, общих дел – война, эпидемия, катастрофа. Сейчас вроде бы несколько таких общих глобальных проектов существует – пандемия или вопросы климата. Но что-то никто не объединяется…