США угрожают новыми санкциями

Гости
Владимир Жарихин
политолог
Андрей Кортунов
политолог, генеральный директор Российского совета по международным делам

Константин Чуриков: Ну что же, буквально несколько минут назад стало известно, что Владимир Путин впервые прокомментировал ответы США и НАТО по гарантиям безопасности, которых мы запрашивали. Это был телефонный разговор с президентом Франции Эмманюэлем Макроном. И президент нашей страны заявил, что в ответах США и НАТО не были учтены принципиальные для России пункты о недопущении расширения НАТО на восток, а также по поводу отказа от размещения ударных систем вблизи российских границ.

Тамара Шорникова: Глава МИДа нашего, министр иностранных дел Сергей Лавров сегодня рассказал о том, когда состоится очередная российско-американская встреча, переговоры по гарантиям безопасности. Встреча состоится в течение ближайших двух недель. В МИДе сейчас изучают письменные ответы на наши требования, которые поступили от США и НАТО. Как прокомментировал глава ведомства: «Москва подготовит меры, если не удастся договориться со странами Запада по гарантиям безопасности».

Константин Чуриков: Но самый главный вопрос: будет ли война? И вот что сказал министр иностранных дел.

Сергей Лавров, министр иностранных дел Российской Федерации: Если это зависит от Российской Федерации, то войны не будет. Мы войн не хотим. Но и наступать грубо на наши интересы, игнорировать наши интересы мы тоже не позволим.

Константин Чуриков: Сейчас приглашаем в эфир Владимира Жарихина, это политолог. Владимир Леонидович, здравствуйте.

Владимир Жарихин: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Зрителей тоже просим присоединиться.

Владимир Леонидович, собственно вот эти ответы, которые мы получили, которыми мы не удовлетворены, – это приглашение на войну? Вообще что дальше может быть после этого?

Владимир Жарихин: Ну давайте не усугублять. Мы не Байден, который бедного Зеленского испугал тем, что его ограбят вместе со всем Киевом.

Константин Чуриков: Это у нас будет отдельный вопрос, да.

Владимир Жарихин: Да, это будет отдельный вопрос, хорошо. Ну, мы должны понимать, что это требования России, это ответ Соединенных Штатов и НАТО, который нас не удовлетворил. Это не конец истории, это начало истории, это начало переговоров. Они готовы идти на переговоры.

Мы сказали: «Нас это не удовлетворяет». Но при этом сказали: «Мы готовы дальше вам разъяснять, почему нас это не удовлетворяет, почему для нас это настолько жизненно важно, что мы готовы на крайности, если вы не ответите на наши требования». Это хорошая исходная позиция для переговоров, такая жесткая, правильная. Но переговоры обещают быть непростыми и, я думаю, не слишком короткими.

Константин Чуриков: Извините, если мы готовы на крайности, мы сами так сказали, другими словами, значит, мы должны все-таки эти крайности как-то уже показывать. Или нет?

Владимир Жарихин: Нет, ни в коем случае. Крайности тем и хороши, что все должны гадать, что это за крайности. Причем они явно будут неожиданными. Потому что если бы они были такими очевидными, то о них бы давно сказали не только CNN и New York Times, но и «Комсомольская правда». Правда ведь? А уж в особенности ваша передача «ОТРажение». Но коль скоро никаких мыслей на этот счет, насколько я понимаю, ни у кого нет – значит, это будет действительно неожиданное и очень серьезное решение.

Мне все-таки кажется, что те, кто задействован в переговорах – американцы, НАТО – они все-таки догадываются, и поэтому хоть и ответили «нет», но дверь не закрыли. И поэтому будем дальше обсуждать, говорить и добиваться выполнения наших требований. С первого раза не получилось. Может быть, с десятого получится.

Тамара Шорникова: Владимир Леонидович, одним из плюсов, можно сказать, таким успехом переговоров называют то, что этот новый этап дает возможности вернуться к обсуждению Договора о ракетах средней и малой дальности. Мол, как раз готовы американцы и Североатлантический Альянс обсуждать размещение вооружений. А это действительно важно? Условно, если, например, все-таки Украина когда-нибудь войдет в НАТО – ну, не будет там американского вооружения, будет украинское, но это уже будет недружественный нам союзник недружественного нам альянса.

Владимир Жарихин: Ну, Украина, сколько бы ни была их политическая элита злобна по отношению к нам, все-таки в одиночку, без компании на Россию нападать не будет, побоится. И правильно сделает. А вот если она войдет в эту компанию, то всякое может быть.

Поэтому Россия так радикально и ставит вопрос: Украины не должно быть в НАТО. Вообще-то, на это сказали вроде бы как «нет», но при этом все время говорят: «А что вы все хотите, чтобы мы сказали «нет» как бы на вечные времена? Ну, в ближайшие 10–20 лет ее все равно вроде бы как не будет». – «Но вы должны в этом расписаться». – «Нет, расписываться мы не будем. Ну, вы же понимаете, что мы ее не примем».

от и ведется такой вязкий разговор, который будет, я думаю, еще продолжаться. Но опять же эти переговоры, такой обмен жесткими словесными ударами – это, конечно, неприятно. И со стороны глядеть иногда боязно. Но на самом деле это лучше, чем стрельба через линию фронта, в любом случае.

Константин Чуриков: Конечно. Пусть говорят, да.

Вот как раз по поводу переговоров Зеленского и Байдена. Сегодня CNN, по-моему, все-таки телеканал, скажем так, более или менее лояльный к президенту Байдена, сказал, что якобы нехорошо они поговорили, друг друга не поняли. И целую какую-то доктрину, так сказать, из этого делает телеканал, его журналисты.

Владимир Жарихин: Ну, в общем-то, Зеленскому-то как-то не очень понравилось, наверное, то, о чем мы с вами уже говорили. Байден сказал: «Русские придут, тебя ограбят, весь Киев ограбят и, главное, Кличко ограбят».

Константин Чуриков: «А ты придешь такой и скажешь: московское время… киевское время – 12 часов 20 минут», – как в том анекдоте.

Владимир Жарихин: Ну да. Поэтому… Ну, вы знаете, то, что даже как-то не красит президента Байдена, такого уже, можно сказать, опытного политика. Ну ладно CNN, ладно New York Times – они как бы планку снизили. И, видимо, поднять ее не удастся. Но зачем ему опускать эту планку? Ну, может быть, опять же он говорил что-то не то и что-то не так. Это опять же в пересказе.

Константин Чуриков: Ну да.

Владимир Жарихин: В пересказе CNN. А пересказ CNN – это, в общем-то, иногда бывает не пересказом, а просто сказкой.

Константин Чуриков: Ну, насколько я понял просто суть происходящего… То есть что стоит за фразой «не очень хорошо поговорили»? Значит, Байден как-то занимался самовнушением или пытался внушить Зеленскому: «Вот враг у твоих границ! Вот они сейчас скоро ворвутся!» Зеленский говорит: «Да все как бы совсем… все не совсем не так. В общем, и не совсем у границ. И не так их много». В общем, разноголосица в оценке происходящего. То есть получается, что в Штатах почему-то виднее, что происходит на границе с Украиной, чем даже в самой Украине… на самой Украине.

Владимир Жарихин: Ну, вы знаете, пока те, кто друг с другом говорили, не подтвердят то, что выдает CNN… Ну, веры им никакой! Они уже столько всяких действительно сказок нарассказывали за последние где-то пару-тройку месяцев…

Константин Чуриков: Хорошо, я по-другому спрошу вас: почему так фанатично Штаты требовали, вернее, просили не публиковать их ответы на наши требования по гарантиям безопасности? С чем это связано? Или, может быть, там, в этом ответе, действительно содержатся не очень такие приятные оценки для некоторых партнеров Соединенных Штатов?

Владимир Жарихин: Да нет. Я думаю так: они посчитали российские требования не окончательными, а приглашением на дискуссию. И поэтому, когда дали ответ, они дали не окончательный ответ, а свое приглашение на дискуссию. И считают, что теперь в ходе этой дискуссии они где-то найдут золотую середину. И поэтому свой ответ они просят не публиковать, потому что он не окончательный.

Константин Чуриков: Ах вот оно что!

Владимир Жарихин: Конечно.

Тамара Шорникова: Владимир Леонидович, мы, конечно, делаем сегодня рейтинг CNN в нашем эфире, но от этих журналистов приходит много на этой неделе новостей все-таки. И вот одна из них: якобы на следующей неделе в Сенате собираются обсуждать законопроект о возможных новых санкциях против России.

С одной стороны, вроде бы бояться нечего, потому что санкции будут введены против нашей страны, если мы решим вторгнуться на территорию Украины. Мы, как заверяло наше руководство, не собираемся никуда вторгаться. Соответственно, вроде как и санкций бояться нечего. Но тут мы же ведь понимаем, что кое-что могут и выдумать наши опять-таки партнеры и так далее, увидеть где-то армию у каких-то границ и найти все-таки повод – и отключить нас от SWIFT, ввести какие-то жесткие санкции. Вы какой прогноз даете? Это насколько вероятно?

Владимир Жарихин: Ну, насчет SWIFT – мне кажется, все-таки им хватит здравого ума это не делать, потому что такую большую страну с большим потреблением VISA и MasterCard отключать – это значит, собственно говоря, во многом закапывать эти универсальные, приносящие огромные прибыли и дающие много информации тем, кто держит в руках эти карточные системы. Закапывать и лишать той мощи и возможностей, которые они имеют. Потому что весь смысл этих пластиковых штучек в том, что: что бы ты ни думал о президенте США или о президенте России, или о председателе Китая, ты засовываешь карточку в банкомат и получаешь полноценные деньги.

А если начнется: «Вот если ты плохо думаешь о президенте США или президенте Украины, то тебе не положено получать деньги»… И подавляющее большинство людей, которые пользуются этими карточками, подумают: «А если я люблю своего таиландского короля, – а они его свято чтут, – а за это будут наказывать и не давать денег, то выйду-ка я из этой карточной системы и найду какую-нибудь другую, где вот этого не будет».

Поэтому они уже, мне кажется, понимают, что начинают себе по ногам стрелять. Поэтому вряд ли это будет. Но какие-то ограничения они будут делать, безусловно, и пытаться, потому что… Вот чем отличается ядерный мир от безъядерной войны? Можно много чего делать, делать много гадостей другой стране, но вот воевать с ней – себе дороже.

Константин Чуриков: Пара сообщений от наших зрителей.

Томская область: «Привет! Совет, – вот так сказано, – Володьке Зеленскому, – вот такое амикошонство, панибратство. – Вова, приезжай в Москву! Все можно решить. Давай сломаем всю этим игру этим америкосам», – ну, «американцам» хотел написать наш зритель.

Красноярск нам пишет: «Нас давно не боятся, а боятся уже Китай». Согласны, Владимир Леонидович, со зрителем, что нас не боятся в мире, на Западе, а боятся Китай?

Владимир Жарихин: Ну, может быть, зрители и не боятся, но вот тех дежурных офицеров, которые сидят где-то на запад от Москвы, в глубоком-глубоком-глубоком тоннеле и могут нажать кнопку, все равно продолжают очень сильно бояться. И это факт.

Константин Чуриков: Хорошо. Давайте сейчас о дипломатии поговорим, раз такая, как вы утверждаете, тонкая игра и это ответ – это приглашение к дальнейшему диалогу. Значит, мы сейчас начинаем менять Концепцию нашей внешней политики. Кстати, по-моему, совсем недавно мы ее меняли. И вот сегодня пришло сообщение, что президент обсудил с Совбезом обновление Концепции внешней политики России. Не часто ли мы ее меняем, как вы думаете? И в какую сторону ее надо сейчас, не знаю, поменять или обновить?

Владимир Жарихин: Ну, мир меняется очень бурно и очень серьезно, поэтому и концепцию надо не лениться менять и переписывать в соответствии с изменившимися обстоятельствами. А иначе это будет уже не концепция, а какой-то такой исторический документ, который не будет, собственно говоря, основой для реальных действий в сфере внешней политики. Поэтому все нормально. Надо переписывать, но с учетом того, что происходит. Это все правильно.

Константин Чуриков: Но мы же пишем не только для себя, а мы пишем, наверное, и для такого внешнего читателя. Что там такого написать, чтобы еще страшнее стало?

Владимир Жарихин: Нет, ну почему страшнее стало? Наоборот, может быть, чтобы нас полюбили за то, что мы такие тихие, мирные, пушистые. И это мы должны доказывать. Вот наш министр иностранных дел сказал, что надо больше выделять средств на «мягкую силу». Может быть, действительно, нашей силе не хватает иногда мягкости.

Константин Чуриков: Ну а что? Вот мы беседовали не так давно с Еленой Вавиловой, это полковник СВР в отставке, как раз она там работала на нас долгое время. И она говорит, что американцы сейчас даже, по сути, русского языка не знают. Вот был какой-то бум увлечения Россией, всем русским, а сейчас они даже не знают нашего языка. Они получают информацию только исключительно из своих источников и, действительно, верят первой попавшейся информации.

Что мы здесь можем сделать?

Владимир Жарихин: Ну знаете, сразу браться за действительно огромную и не очень грамотную Америку, которая не знает русского языка, может быть, и не стоит. Можно начать со стран, которые поменьше и в которых до сих пор не забыли русский язык. Вот с них и надо начинать.

Ну а Соединенным Штатам как бы на чистом английском языке, которым достаточно много у нас людей владеют, по крайней мере несколько больше, чем в Соединенных Штатах владеют русским (я не беру, конечно, Брайтон-Бич), на чистом английском языке просто объяснять некие тактико-технические данные отдельных изделий, как у нас любят выражаться. Это тоже является «мягкой силой».

Вот нажать кнопку, чтобы полетело, – это не «мягкая сила». А рассказать о тактико-технических данных – это самая что ни на есть «мягкая сила», которую в Соединенных Штатах понимают, да. Вот я уже приводил их любимую поговорку: «Доброе слово приятно, а когда с ним «Кольт», то оно еще приятнее».

Тамара Шорникова: Владимир Леонидович, вот скоро, как заявил глава МИД Сергей Лавров, на русском, на английском, на всех возможных языках будем вновь и вновь объяснять свои аргументы, свою позицию, будет какая-то очередная встреча. Вот она снова зайдет в тупик, например. Мы снова не услышим того, что хотим – ответы на главные вопросы. Что дальше? Сергей Лавров говорит… В любом случае, естественно, решение будет принимать президент. Но Москва готовит ответные меры. А какие они могут быть?

Владимир Жарихин: Ну, это надо обращаться не к политологам, а к воякам. Сказали же, что это будут меры военно-технического воздействия. Их может быть достаточно много. И самое главное – они действительно могут быть неожиданными, потому что… Вот обратите внимание, многие обсуждают всю эту историю с нашими требованиями, с их ответами и так далее, но обсуждения, какие меры будут применяться, они как-то не задались, как-то фантазии не хватает ни с той, ни с другой стороны. И это хорошо.

Тамара Шорникова: Владимир Леонидович, но только ли военно-технические меры? Наверняка и на политической арене еще много ресурсов. Вот мы не зря, наверное, проводили консультации и общались с Венесуэлой, с Кубой и тогда. Вот сейчас какие-то взаимные перепалки идут, кто каких дипломатов может выслать. Мне кажется, рычагов-то много. Какие еще есть, кроме военно-технических? Это, мне кажется, в последнюю очередь.

Владимир Жарихин: Ну…

Тамара Шорникова: С кем еще можно пообщаться, кого пригрозить выслать или сократить?

Владимир Жарихин: Еще раз вспомним поговорку американскую. Ведь она состоит из двух частей все-таки, не из одной. Не просто «Кольт», а еще и доброе слово. Значит, должно быть как можно больше добрых слов по отношению не к только нашим друзьям, но и нашим потенциальным противникам.

Константин Чуриков: Ну, в этом и есть искусство дипломатии, конечно.

Владимир Жарихин: Надо объяснять. Что-то дойдет, в конце концов. Как там? Вода камень точит. А доброе слово пробивается даже через экран CNN.

Тамара Шорникова: У нас сейчас пробивается Маргарита из Москвы в эфир, давайте дадим слово телезрительнице. Маргарита, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, слушаем.

Зритель: Большое спасибо за предоставленное слово. Меня, наверное, как и многих людей нашей страны, радует все-таки, что внешняя политика наконец-то меняется, потому что терпение было колоссальное у нашего руководства. И наконец-то все-таки те требования, которые были предъявлены США, они действительно были необходимы. Я считаю, что действовать надо более радикально, поскольку наш президент говорил о том, что будет попытка забалтывать все это. Уже это как-то налицо.

Константин Чуриков: Маргарита, а «более радикально» – это как?

Зритель: Ну, я, например, считаю, что, действительно, уже давно было пора признать и ДНР, и ЛНР, которые бы в свою очередь, о чем они тоже заявляли не раз, сказали бы так, что миротворцев из России, например… В этой ситуации уже можно было бы разрешить многие вопросы. Ну, хотя бы то, что «серую» зону уже заняли украинские боевики. И там многие мирные люди страдают. Все-таки вот с этим хотелось бы покончить. Конечно, вот этот восьмилетний процесс, затянувшийся, вроде бы как они и не высказывают, что сильные военные действия, но в то же время мы слышим, что постоянно один-два человека погибают. Это что, мало? Или разрушенные дома. Ну, в принципе, там уже очень много граждан Российской Федерации.

Константин Чуриков: Да, это правда.

Зритель: Конечно, нам за них уже вступаться надо.

Константин Чуриков: Спасибо, Маргарита, за ваш звонок. Действительно, такие сигналы и внутри Государственной Думы тоже были.

Владимир Леонидович, ваше мнение?

Владимир Жарихин: Мое мнение? Ну, вся эта история с Минскими соглашениями и с попытками реализации Минских соглашений действительно заканчивается. Это мое личное мнение. Я считаю, что все-таки в такой ситуации наиболее разумный выход… Вот если даже… Ну, сам себя перебью. Вот если даже представить себе, что Зеленский хлопнул рукой по столу и сказал: «Хватит мне тут голову морочить! На Киев тут якобы нападать будут, грабить. Буду выполнять Минские соглашения», – и начнет выполнять Минские соглашения. Но в ту Украину, которая за восемь лет стала вот такой, как сейчас, граждане Донбасса не пойдут. Это факт. Это реальность.

Константин Чуриков: Владимир Леонидович, давайте мы сейчас подключим к нашему разговору на время Андрея Кортунова – это гендиректор Российского совета по международным делам. Андрей Вадимович, здравствуйте. Андрей Вадимович, вы нас слышите?

Андрей Кортунов: Да.

Константин Чуриков: Добрый вечер.

Андрей Кортунов: Да, я вас слышу.

Константин Чуриков: А как вы считаете, Андрей Вадимович, вообще в принципе, не знаю, для Запада, для Штатов в частности, Украина – это как? Это цель или средство? То есть действительно цель, я не знаю, сделать жизнь украинцев простых лучше, поднять уровень благосостояния и так далее? Или все-таки они используют ее как некий повод давления на Россию, сдерживания нас в известном смысле? Как вы считаете?

Андрей Кортунов: Вы знаете, я бы здесь все-таки не говорил о Западе в целом, потому что есть Соединенные Штаты, а есть Европа.

Константин Чуриков: Ну, Штаты, давайте так. Про Штаты, да.

Андрей Кортунов: Вот Штаты, мне кажется, они сейчас занимают наиболее комфортную для себя позицию. Поскольку Соединенные Штаты не участвовали в Нормандском процессе, не подписывали Минские соглашения – стало быть, не несут никакой ответственности за их выполнение, смотрят на эту ситуацию несколько со стороны. При этом имеют, в общем, вполне серьезные, если не решающие рычаги воздействия на Киев, могут оказывать влияние, сохраняя при этом и контакты с Москвой.

В общем, при всем том, что они говорят об Украине, конечно, Соединенные Штаты все-таки переориентируются в большей степени на Азиатско-Тихоокеанский регион, на противодействие Китаю. Украина здесь является важным, но все-таки далеко не самым важным направлением американской внешней политики.

Константин Чуриков: Андрей Вадимович, а может, в этом как раз и ошибка содержится? То есть все понимают, что на ситуацию на Украину очень сильно влияют Соединенные Штаты Америки, да? С другой стороны, есть наши интересы. И, скажем так, Соединенных Штатов не было в этом диалоге формально, в этих соглашениях. Мы тоже не считаемся стороной конфликта. Может, в этом как раз и содержится нежизнеспособность самих соглашений, по факту?

Андрей Кортунов: Ну, мне кажется, что, конечно, при прочих равных лучше бы, если бы все причастные к этому конфликту, включая и Соединенные Штаты, собрались бы за одним столом, поскольку сейчас у нас идет несколько параллельных диалогов. Есть диалог в Нормандском формате. Есть двусторонние российско-американские консультации. Есть отдельно консультации американцев с Украиной и так далее. Конечно, наверное, лучше было бы все это объединить.

Но я думаю, что технически это не получится. Причем здесь даже не только Россия и не столько Россия будет возражать, а сколько европейские участники Нормандского процесса, которые не хотят здесь опять идти, что ли, под американское лидерство. Поэтому и в Париже, и в Берлине, ну, нет энтузиазма в отношении формального присоединения Соединенных Штатов к этому процессу.

Тамара Шорникова: Андрей Вадимович, вот как раз о европейских странах хотелось бы поговорить. И из Германии звучали как раз фразы, мне кажется, даже для нас неожиданные, мол: и Крым не вернется в состав Украины, это уже дело решенное, и Украина не войдет в НАТО, например. Вот этот раскол между Старым и Новым Светом, он до чего может довести? Или пока все-таки у нас есть одна страна, которая за всех решает, какие интересы сейчас нужно отстаивать, чьи, каким образом? Я имею в виду Америку.

Андрей Кортунов: Ну, я думаю, проблема заключается не в том, что Америка очень сильна. Она тоже расколота, и Байдена отнести к категории сильных президентов, ну, язык как-то не поворачивается, поскольку… Я думаю, что, скорее всего, демократы проиграют промежуточные выборы этого года и, по крайней мере, одна палата Конгресса перейдет под контроль республиканцев.

Но дело в том, что Европа очень слаба. Европа слаба. Пока что новая коалиция еще до конца не утвердилась в Германии. Конечно, новому канцлеру пока еще очень далеко до авторитета Ангелы Меркель.

А Макрон, который вроде бы претендует на лидерство в Европейском союзе, он сейчас стоит перед перспективой очень трудных перевыборов. Его популярность во Франции, к сожалению, не высока. И я думаю, что ему будет очень трудно в апреле, когда во Франции будут проходить президентские выборы. Несомненно, будет второй тур. И понятно, что ему надо сейчас заниматься внутренними делами.

Поэтому в Европе нет лидеров, нет политиков, государственных деятелей, которые могли бы объединить Европу и защитить вот ту стратегическую автономию от Соединенных Штатов, о которой в Европе говорят уже долго, но которая практически существует в очень ограниченном и, я бы сказал, эмбриональном состоянии сегодня.

Константин Чуриков: Да, спасибо большое за ваш комментарий, Андрей Вадимович. Андрей Кортунов, гендиректор Российского совета по международным делам.

Владимир Леонидович, все-таки какую сейчас выбрать тактику? Они прислали ответ. Они ждут, что скажет Путин. Путин пока, по сути, ну скажем так, ничего такого содержательного не говорит. Пока мы выжидаем. Может быть, нам вообще лечь на дно и молчать пока какое-то время? Пускай они волнуются. Как лучше сделать?

Владимир Жарихин: Ну, определенную паузу, может быть, стоит сделать, действительно. Вот если возвращаться к ситуации вокруг Минских соглашений, к Нормандской четверке, то я, в отличие от Андрея Вадимовича, ну, достаточно скептически смотрю на возможность участия Соединенных Штатов именно в этой конфигурации, потому что все-таки Соединенные Штаты очень устраивает та ситуация, которая есть сейчас. То есть урегулирования ситуации нет, но и широкомасштабных военных действий, в которых украинская власть может проиграть, тоже нет.

Вот такое «ни мира, ни войны», постреливают, ситуация все время напрягает отношения между Россией и странами Европы – их это больше всего устраивает. И поэтому они будут на самом деле стараться сделать так, чтобы ничего не решалось, все оставалось в таком подвешенном состоянии.

Но здесь я абсолютно согласен с Андреем Вадимовичем: сейчас европейская внешняя политика настолько слаба, настолько они сервильные по отношению к Соединенным Штатам, что противостоять этой тенденции они не могут. И здесь, с моей точки зрения, возник определенный тупик – и в Минских соглашениях, в их реализации, и вообще в ситуации вокруг Украины.

Константин Чуриков: Ну что, будем за всей этой сложной и такой разноплановой ситуацией наблюдать.

Большое спасибо, Владимир Леонидович. Владимир Жарихин, политолог, был у нас в эфире.