Зачем пиву маркировка?

Гости
Максим Черниговский
аналитик алкогольного рынка, кандидат экономических наук
Дмитрий Янин
председатель правления Конфедерации обществ потребителей

Виталий Млечин: Ну, а сейчас плохая новость для любителей пива. Производители могут поднять цены. Проблема в обязательной маркировке. Правда, обязательной для всех она станет только к следующему декабрю, зато обяжет регистрировать продукцию сразу в двух местах: в Единой государственной автоматизированной информационной системе, которая уже 14 лет контролирует алкогольный рынок России, и в Государственной информационной системе мониторинга за оборотом товаров. Она как раз отвечает за маркировку.

Ксения Сакурова: Инициативу Правительство объясняет желанием ликвидировать нелегальный оборот пива. По данным Минпромторга, объем такого рынка сейчас составляет от 5 до 12%, в зависимости от региона. А в Высшей школе экономики и вовсе оценили долю нелегальной продукции на рынке пива в 14%.
Будем разбираться, зачем вообще все это нужно, зачем нужна маркировка. И очень важная информация, я не знаю, заметили ли вы или нет, но с 1 декабря уже на скоропортящуюся продукцию, в том числе на молочную эта маркировка действует. То есть речь идет не только о пиве. И вот, кстати говоря, сегодня…

Виталий Млечин: И далеко не только о пиве.

Ксения Сакурова: Да. Вот сегодня мы решили посмотреть, как это работает.

Виталий Млечин: И даже показать вам, как это работает.

Ксения Сакурова: Да, и показать вам. Сегодня я решила с утра купить молоко, потому что вот я как раз пью кофе с молоком. Молоко мне купить не удалось. В магазине мне сказали, что из-за введения новой маркировки почему-то молока не завезли. Не успели приклеить нужную бирочку. Нужная бирочка, я вот не знаю, мы сейчас сможем показать или нет, выглядит вот таким вот образом, как QR-код. Вот.

Виталий Млечин: Только не QR-коды, какой-то другой.

Ксения Сакурова: Только это какой-то другой код, и для него даже нужно специальное приложение. Я его скачала на свой телефон. Давайте посмотрим, что мы там сможем увидеть. А, мы ищем информацию, это может занять некоторое время, говорит мне приложение. То есть, все работает.

Виталий Млечин: Ну, некоторое время у нас есть. Подождем.

Ксения Сакурова: «Пользовательская сессия истекла». Так, ну ладно.

Виталий Млечин: Попробуем еще раз.

Ксения Сакурова: Так. «Проверить товар без авторизации». Ну, давайте.

Виталий Млечин: Так, так, так.

Ксения Сакурова: Система, система…

Виталий Млечин: Система задумалась.

Ксения Сакурова: Система задумалась. Ну что? Да. Ну, раньше мы все-таки это делали, когда система работала. Мы видим, что она сейчас, к сожалению, зависает. Давайте посмотрим, что там можно было увидеть. В принципе, там есть информация, ну, вот мне уже даже какие-то бонусы начислились за то, что я впервые просканировала продукт.

Виталий Млечин: Ну, ты уважаемый человек, конечно.

Ксения Сакурова: Но, это не так важно. Давайте следующий слайд посмотрим. Что можно увидеть? Вот, товар имеет, а, может находиться в продаже. То есть все нормально, он сертифицирован, легален, все с ним в порядке. Кроме того, там есть данные о ветеринарном контроле, есть специальный документ, который можно открыть, посмотреть.

И вот на следующем слайде можно увидеть, как он выглядит. Масса всякой информации, не совсем понятной для нас. Куча каких-то букв, куча каких-то знаков. Ну, наверное, все это очень важно.

Виталий Млечин: Ну, очевидно, это важно. Иначе этого бы не делали. Ну, конечно, возможность убедиться в том, что перед тобой действительно тот товар, который должен быть, он разрешен к продаже, это здорово. Но зачем это все делается все-таки? Для чего и для кого? Давайте разбираться. Что вы думаете по этому поводу? Нам тоже интересно. 8-800-222-00-14 – это наш бесплатный телефон прямого эфира. 5445 – бесплатный короткий номер для ваших смс-сообщений.

Ксения Сакурова: И вообще, забавно, что вот мы хотели вам показать, как это работает, а оно не работает. Это удивительно.

Виталий Млечин: Ну, как сказать, забавно? Жалко. Но все-таки мы заранее сделали эти картинки, поэтому вы увидели, как это должно работать. Но факт остается фактом. Да, работает это не всегда.

Ну что же, Максим Черниговский с нами на прямой связи, генеральный директор Клуба профессионалов алкогольного рынка. Максим Зиновьевич, здравствуйте!

Ксения Сакурова: Здравствуйте!

Максим Черниговский: Здравствуйте! Очень рад приветствовать! Здравствуйте, дорогие телезрители, друзья! Готов ответить на ваши вопросы.

Виталий Млечин: Максим Зиновьевич! Да, да, расскажите, пожалуйста, вот маркировка все-таки, вот сейчас существует алкогольная, акцизы для алкогольной продукции. Вот дополнительная маркировка пива, как вы считаете, это зачем?

Максим Черниговский: Ну, она не дополнительная. Дело в том, что вся алкогольная продукция, кроме пива, пивных напитков, ну, там еще сидр, пуаре, но их доля просто очень незначительная, маркируются акцизными марками, маркируются уже много-много лет. А вот для пива и пивных напитков сделано было исключение, и мне совершенно непонятное.

То есть, если вы замечали, да, пиво и пивные напитки не маркируются акцизными марками. И поштучный, скажем, такой контроль за оборотом пивной продукции в Российской Федерации на сегодняшний день не было. Что, на мой взгляд опять-таки, совершенно неверно. Почему? Потому что вот весь алкогольный рынок – это 12 млрд литров в год, это то, что потребляют наши граждане, да, в течение года на всей территории Российской Федерации.

Так вот из этих 12 млрд литров 8 млрд литров приходится как раз на пиво и пивные напитки. То есть две трети всего оборота, понимаете, алкогольного рынка. А из этих 8 млрд, понимаете, литров пива 70%, то есть практически 6 млрд литров выпускает три компании. Это «Эфес», «Балтика» и «Хайникен». То есть компании, ну, которые, скажем так, являются, ну, по сути дела, как вам сказать, ну, скажем так, с иностранной родословной. Понимаете?

То есть, по сути дела, половина всего рынка алкогольной продукции Российской Федерации находится в руках вот этих трех компаний. Которые, как я уже сказал выше, не маркируют свою продукцию.

Ксения Сакурова: Так и что в этом плохого? Они делают плохую продукцию? Она недостаточно качественная? Что изменится в этой продукции после того, как она станет маркированной, если она с заводов, если это, ну, то, что поступает в продажу? Нормальная, видимо, продукция. Я просто не очень в пиве разбираюсь, но три крупных производителя. Все у них, наверное, в порядке с контролем качества.

Виталий Млечин: Или нет?

Ксения Сакурова: Или нет?

Максим Черниговский: Как вот с вами, журналистами, всегда сложно. Я не говорил, что продукция «Хайникен», «Эфес» и «Балтики» некачественная. Я говорил о том, что эта продукция, как и другая пивная продукция в Российской Федерации на сегодняшний день не маркируется. Что, на моя взгляд, совершенно неверно.

Виталий Млечин: Почему?

Максим Черниговский: Почему? Потому что проблемы нелегального рынка алкогольной продукции существуют в том числе в сегменте пива. Так вот, на сегодняшний день, когда принято решение о маркировке, да, данной алкогольной продукции, то эта проблема нелегального рынка будет все-таки в сегменте пива и пивных напитков снижаться. Что, на мой взгляд, очень хорошо.

Виталий Млечин: А как это поможет? Как именно?

Максим Черниговский: Ну, мы с вами обсуждали в октябре месяце, да, вот большое количество случаев, которое произошло на территории Российской Федерации, связанных с отравлением от нелегальной продукции наших граждан. Конечно, в общем-то, от пивной продукции, не дай бог, то есть отравиться можно, умереть нет.

Но при всем при том, понимаете, пивные акцизы составляют, ну, скажем так, в общей доле почти половину всех акцизных поступлений от алкоголя в бюджет Российской Федерации. То есть, естественно снижая объем нелегального рынка, мы тем самым увеличиваем объем акцизных поступлений в бюджеты всех уровней, это во-первых.

Во-вторых, мы очищаем рынок, понимаете, от нелегальной продукции. Потому что Россия на сегодняшний день занимает одно из первых мест по объему нелегального рынка именно в сегменте алкогольной продукции.

Виталий Млечин: Максим Зиновьевич, как…

И самое главное, я прошу прощения, я считаю, что для всех, для всех участников или операторов любых сегментов рынка должны быть единые правила. Вот на сегодняшний день, понимаете, у производителей пива одни правила, а для производителей другой легальной алкогольной продукции совершенно иные правила розничного оборота, соответственно, продукции алкогольной.

Виталий Млечин: Максим Зиновьевич, как акцизы от алкоголя поступают в бюджет, я понимаю. А вот как эта самая маркировка должна помочь бороться с контрафактом, не до конца. Потому что, скажем, что мешает тому же производителю какого-то контрафактного алкоголя взять пустую бутылку с уже этим самым, с этой акцизной маркой, или там с QR‑кодом или с чем угодно, да, залить в нее вот то, что он заливает в бутылки и продать дальше?

Ксения Сакурова: Я вам проще скажу даже. Вот та наклейка, которую я показывала в начале нашего разговора, она, в общем-то, легко довольно отклеивается и переклеивается куда угодно.

Максим Черниговский: Значит, хорошие вопросы. Дело в том, что вот если говорить об алкогольном рынке, уже много лет существует программа «Антиконтрафакт алко». То есть вы тоже, соответственно, эту программу в любой смартфон можете закачать. Приходите в магазин, сканируете QR-код марки. И вам сразу уже, значит, вся информация о производителе, о данном алкогольном бренде, о том, какая розничная организация, соответственно, реализовала вам эту алкогольную продукцию, вы в режиме онлайн получаете.

Более того, как только вы приобретаете вот эту алкогольную продукцию, да, то система, сервер Росалкогольрегулирования фиксирует факт покупки данной алкогольной продукции и, что называется, «вычеркивает» данную алкогольную продукцию из своего, скажем так, реестра.

То есть второй раз, переклеив акцизную марку и наклеив ее на другую алкогольную продукцию, вы уже не сможете в легальной рознице ее реализовать, понимаете? Вот в этом и заключается тотальный учет, который позволяет осуществлять маркировка алкогольной продукции.

Вот что касается вот этой системы «Честного знака», она работает по тому же самому принципу. А именно, есть программа, которой вы пытались, значит, воспользоваться. Вы сканируете в данном случае DataMatrix, марочку, и вам сразу выдается информация.

Но, самое главное, как только вы приобрели этот пакетик с молоком, система отмечает факт покупки, и вы уже этой маркой воспользоваться не сможете. Если переклеите ее и захотите опять-таки реализовать в легальной рознице данную алкогольную продукцию.

Виталий Млечин: В легальной рознице, мне кажется, очень важное такое уточнение.

Ксения Сакурова: Да, спасибо!

Виталий Млечин: Спасибо! Максим Черниговский, генеральный директор Клуба профессионалов алкогольного рынка, был с нами на прямой связи.

Ксения Сакурова: Да, Владимир с нами на связи из Москвы. Владимир, здравствуйте!

Виталий Млечин: Здравствуйте, Владимир!

Зритель: Здравствуйте!

Виталий Млечин: Вы в эфире.

Зритель: Я хотел бы сказать по поводу маркировки. Я считаю, как таковые, они не нужны. Я работал ветеринарным работником в Москве. Проверял магазины по Калужскому шоссе … существовал, по Киевскому существовали «Метро», там также были «Перекрестки», «Ашаны» и прочее. И я считаю, что должна быть просто проверяющая база активная наших сотрудников, ветврачей именно. Качественно проверяли. Потому что невозможно проверить всю продукцию качественно. Есть такие приборы, когда, если человек начинает более качественно работать, его переводят с места на место.

Другое самое простое приведу. Программа «Меркурий», которую я сдавал, я закончил медтехникум, университет закончил. Но когда вменили программу «Меркурий», я пришел, отучился, и, вы не поверите, я хотел сдать экзамен и спросил: «А экзамен будет?». Мне просто принесли удостоверение и выдали «Меркурия».

Виталий Млечин: Понятно, спасибо, спасибо большое!

Председатель правления Конфедерации обществ потребителей с нами на прямой связи, Дмитрий Янин. Дмитрий Дмитриевич, здравствуйте!

Дмитрий Янин: Добрый день!

Ксения Сакурова: Здравствуйте!

Виталий Млечин: Дмитрий Дмитриевич, вот пишут нам из Курской области: «Я в торговле 30 лет. И ни один покупатель ни разу не спросил сертификат или маркировку. Маркировка и все остальное нужно только проверяющим, чтобы оправдать их существование и показать их работу». Как вы относитесь к такой точке зрения?

Дмитрий Янин: Я думаю даже, что и проверяющим это не нужно, потому что маркировка, которая сейчас наносится там на шлепанцы, на сапоги, будет на пиво, на минеральную воду, на шубы, это сбор в пользу частной компании, которая собирает… На молоко она, кстати, будет скоро.

Ксения Сакурова: Уже, уже.

Дмитрий Янин: Собирает деньги и спокойно на это живет. Поэтому проверяющие это не контролируют и не должны контролировать. Это такой вот частный налог. И он, более того, дезинформирует потребителя, потому что никто не запрещает производителю не самой качественной еды показать, что он хочет купить вот эти вот значки, за несколько рублей потратить на единицу продукции. И нарисовать эти значки на своей продукции, говоря о том, что она подлинная. Но она может быть подлинно плохая, подлинно отравленная.

Но это ничего не меняет, и правильно говорил предыдущий звонивший, главное – это надзор на рынке, чтобы проверяющие могли качественно выполнять свои обязанности, чтобы они получали достойную зарплату и не брали взятки, когда они идут с проверкой. И обладали, соответственно, хорошей профессиональной подготовкой, знали все нюансы, все технологические особенности там производства того или иного товара, который контролируют. Должен сказать, что…

Ксения Сакурова: Дмитрий Дмитриевич, да. Дмитрий, просто хотелось уточнить, вот когда мы до программы просканировали молоко, и там есть ссылка на, как это правильно называется, ветеринарный сертификат, там указаны имя, фамилия, отчество человека, который этот сертификат выдал, и даже номер телефона. Это не гарантия качества? Это не гарантия того, что этот продукт хороший и им, там не знаю, нельзя отравиться, легальный и так далее?

Дмитрий Янин: Нет, этот продукт действительно, он легальный, занесены какие-то данные в систему. Вопрос: что стоит вот за этим ветеринарным сертификатом? Никто не знает, как он получался и так далее. То есть, добросовестные производители получили то, что им нужно доплатить за вот эту систему идентификации, за маркировку. Недобросовестные производители получили возможность свои плохие производства подкрепить вот этой вот наклейкой. И это не меняет нисколько качество продукции.

Мы видим результаты теста Роскачества, который покупает на рынке, потом направляет в лаборатории анонимно эти продукты. Мы видим, что продукция бывает некачественная, плохая. И это не зависит от того, есть там ветеринарный сертификат, нет. Это с этим не связано. Просто взяли доплату конкретные предприниматели с потребителей.

В мире нет такой системы, как у нас, нет ни в одной стране. США отслеживает оборот запчастей к военной технике. В некоторых странах лекарства отслеживаются, и все. Никто с молока, с хлеба и с каких-то массовых продуктов даже не думает брать какой-то частный налог. Потому что это удорожание и это неправильно.

Виталий Млечин: А сильно это удорожает, действительно, товар?

Дмитрий Янин: Это сильно удорожает дешевый товар. Потому что, если там продукт стоит, собственно говоря, 20 рублей, что-то маленькое, то он будет стоить не менее 21 рубля. И это подорожание существенно. Да, рубль – небольшие деньги, например, на пару обуви, но в совокупности это деньги.

И второй момент, многие маленькие предприятия, например, вот те, кто шьет одежду, они вынуждены тратить время, силы, ресурсы на то чтобы, вместо того, чтобы учиться качественно шить и продавать, они погружаются вот в эту систему административных барьеров.

И это неправильно, потому что государство должно создавать новые рабочие места. И эти места не должны быть маркировщиками, которые просто продают воздух.

Виталий Млечин: Понятно, спасибо.

Ксения Сакурова: Да, спасибо большое!

Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Дмитрий Янин, председатель правления Конфедерации обществ потребителей, был с нами на прямой связи. Побеседуем с Ириной из Москвы. Ирина, здравствуйте!

Ксения Сакурова: Здравствуйте!

Зритель: Здравствуйте! Неужели все считают наш народ таким глупым, я хочу спросить? И как можно думать, что каждый человек будет где-то что-то сканировать сразу? Это же мы же видим, что совершенно вот эта цифровизация, которая сейчас идет, она никуда не годится она в нашей стране.

Виталий Млечин: Почему?

Зритель: Ведь элементарно. Потому что, я объясню. Потому что даже цены, которые на прилавках, когда пробиваешь по кассе, они не соответствуют. И мы все понимаем, что это просто не успеваем даже переоборудовать это. Я не очень это понимаю, ну мы это понимаем. А все новшества, они идут абсолютно только для дороговизны товаров. Мы тоже это понимаем.

И у меня один вопрос: в нашем государстве очень много денег, об этом по всем программам говорят. Я хочу спросить: зачем? Зачем еще нужны деньги, если ничего на них не строится, народ не стал жить лучше? Вот у меня вот этот вопрос. Зачем еще нужны деньги?

Виталий Млечин: Понятен ваш вопрос, спасибо большое.

Ксения Сакурова: Да, понятно.

Виталий Млечин: Денег много не бывает, наверное. На прямой связи с нами заместитель генерального директора Центра развития перспективных технологий Реваз Юсупов. Реваз, здравствуйте!

Реваз Юсупов: Добрый день!

Ксения Сакурова: Здравствуйте!

Виталий Млечин: Реваз, расскажите, пожалуйста, все-таки маркировка, она какой цели служит в первую очередь? Для чего это делается?

Реваз Юсупов: В первую очередь, это, конечно, защита людей от небезопасных, некачественных товаров.

Виталий Млечин: Каким образом это работает?

Реваз Юсупов: Вот нужно отталкиваться от тех отраслей, которые уже есть. И на их примере что-то рассказать там. В системе уже 14 категорий товаров. Это объем товаров, равный 12% не сырьевого ВВП страны. То есть это очень большой масштаб. Система уже работает, она за 2-3 года буквально вот запущена, и прослеживает все, начиная от, ну там, эти товары, начиная от лекарств до шин, парфюмерии. Ну и, в первую очередь, конечно же, это товары, которые там могут нести какие-то риски для людей.

Если мы с вами говорим про лекарства, мы понимаем, что, неважно, давайте там отталкиваться от того, что там 1% или 0,5% лекарств, к ним есть вопросы, да, это ну там 150-200 млн упаковок препаратов лекарственных. Ну, давайте поделим на количество населения страны. Эти риски не могут быть, ну, то есть, они в принципе невозможны. С ними, конечно же, надо разбираться в таких важных отраслях, как пищевая продукция, фармацевтическая.

Это работает. На каждую упаковку наносится уникальный код. То есть, не типовой какой-то на все, один и тот же, а конкретно на каждую упаковку. Вот у каждого человека свой паспорт. Так же получается код у каждой конкретной банки, бутылки, коробки, чего бы то ни было. И дальше, по мере движения, ну, вот, с момента производства и по мере, до того момента, когда упаковка будет продана в магазине, в системе прослеживается каждая упаковка, соответственно, каждая партия, и так далее, и так далее.

Другими словами, государство видит на мониторе у себя цифровую копию, цифрового двойника целой отрасли. И если видит какую-то… Да, простите.

Ксения Сакурова: Реваз, просто вот мы пытались в самом начале нашей программы продемонстрировать нашим зрителям, как это работает, у нас не получилось. То есть, сейчас уже система показывает, что, к сожалению, есть сбои. И это еще хорошо, что мы, в общем-то, более-менее продвинутые, насколько это возможно, с Виталием. Мы знали, где найти это приложение, скачать его, как это вообще в принципе должно работать. И то все равно у нас это не работало.

Виталий Млечин: Самое главное – оно выдало большое количество очень, наверное, интересной и важной информации.

Ксения Сакурова: Для нас непонятной абсолютно.

Виталий Млечин: А нам она вообще ничего не сказала. Какие-то цифры, какие-то аббревиатуры. Это действительно вот та информация, которую нужно потребителям получать?

Реваз Юсупов: Ну, тут знаете, нет одного ответа. Мы видим, что очень разным потребителям, группам потребителей нужна разная информация. Кто-то больше следит за тем, чтобы, условно говоря, пальмового масла не было в молоке. И важно, из каких компонентов это состоит. Кому-то там в обуви…

Ксения Сакурова: Так это же на упаковке написано. Для этого не нужен код специальный.

Реваз Юсупов: Ну, к сожалению, смотрите как. Я довольно часто слышу буквально несколько тезисов. Ну, там, по мере внедрения маркировки они ничем не отличаются один от другого, в какой бы отрасли это ни происходило. Хоть в шубах, хоть, соответственно в воде и везде. Везде рассказывают несколько вещей.

Первая вещь звучит таким образом, что шуба начнет стоит как Мерседес, а, значит, все подорожает, и так далее. Я сказал, что там товаров 12% ВВП уже в системе. И это не моя оценка, это цифры статистики просто буквально. Ни в одной из отраслей маркировка не привела к подорожанию. Ни в одной.

Виталий Млечин: Зрители не согласны с вами, к сожалению.

Ксения Сакурова: Вот, буквально…

Реваз Юсупов: Давайте отталкиваться от того, что могут, что видят зрители. Зрители идут в магазин и видят, наверное, что товары дорожают. Как и мы с вами. Мы же видим с вами. Ну да, наверное, для того, чтобы здраво оценивать, трезво, почему они дорожают, нужен некий анализ. Вот анализ, например, по молочной продукции, он показывает нам следующее.

Что, ну, там, маркировка уже внедрена в июне, в сентябре, в несколько этапов. На товары, на которые маркировка уже внедрена, цены растут медленнее, чем на товары, на которые еще нет. Почему, в принципе, растут товары, например, на молочку? Значит, в первую очередь, это корма. Они подорожали, это зависит от сезонности. Сколько выросло, столько…

Виталий Млечин: Да, понятно. Тему подорожания мы постоянно обсуждаем, инфляция, это понятно.

Реваз Юсупов: Да, да, да, упаковка и много-много факторов. Вот маркировка этим фактором дополнительным не является. Это не значит, что сейчас все цены заморозятся. Но мы точно уверены, что, в принципе, и мы это видим по данным Росстата или Высшей школы экономики, что цены на маркированные товары реально растут медленнее.

Виталий Млечин: Хорошо.

Реваз Юсупов: Ну потому, что снижается нелегальный оборот.

Ксения Сакурова: Спасибо!

Виталий Млечин: Понятно! Спасибо! Реваз Юсупов, заместитель генерального директора Центра развития перспективных технологий.

Ксения Сакурова: Но, что пишут все-таки наши люди? Удмуртия: «До маркировки пачка творога стоила 58 рублей, с маркировкой – 61, на 3 рубля. Молоко на рубль дороже».

Виталий Млечин: Ну, а еще из Челябинской области: «Давайте маркировать и алкоголь. Курить бросил и пить брошу.» Вот это хорошее такое резюме.

Сейчас прервемся, после новостей будем говорить о коронавирусе. Никуда не уходите, пожалуйста.